– Что же? – поинтересовался Сергей Пантелеймонович.
– Ну, это сейчас скучно будет. Это я потом расскажу – потупила тётка Юлия взор – Вы теперь на Веру поглядите. Она даже забыла, как меня зовут.
Сергей Пантелеймонович вновь с интересом взглянул на девочку и сказал по-доброму, но неожиданно панибратски:
– Фантазируешь, дитя? Ну что ж, в твоём возрасте это не грех. Даже весёлая игра. Только вот не знаю, как ты с таким количеством пищи справишься.
– Я справлюсь, не сомневайтесь – успокоила его Милюль – а изменений действительно много. Например, вчера мне казалось… да нет же, не казалось, а действительно, я помню, как нас поселили в огромном номере, а сегодня я проснулась в тесной каюте. Вчера вас звали Пантелеймоном Ильичём, а сегодня Сергеем Пантелеймоновичем. Вчера мы плыли на океанском лайнере, а теперь это довольно маленький пароходик. Даже нет нижней палубы для простых людей. Вообще, мир словно подменили. И меня подменили.
Милюль замолчала и над столом повисла пауза.
– Очень любопытная фантазия – заключил Сергей Пантелеймонович.
– Это не фантазия! – Милюль надула губы.
– Ну, хорошо, хорошо – сдался Сергей Пантелеймонович – не плачь, милый ребёнок! Я даже могу согласиться с тобой, что это не фантазия. Такое действительно может быть на самом деле…
– Это как? – спросили хором Алексей, Юлия и Милюль.
– Ну… – Сергей Пантелеймонович неопределённо взмахнул рукой с сигарою – сам то я, конечно, не заметил этих всех перемен. На мой взгляд, что было вчера, то и сегодня. Однако, можно допустить косное происхождение моей точки зрения. Я успел пожить на земле, и укорениться в своей реальности, в своём постоянном мире. Не мир такой, а сам я стал устоявшимся, старым даже, в некотором роде. Я не развиваюсь.
– Не так уж вы и стары. Как раз в самом расцвете сил. Как раз! – возразила Юлия.
– Спасибо – поблагодарил Сергей Пантелеймонович – вы тоже кажетесь мне «как раз».
Юлия зарделась, а Сергей Пантелеймонович продолжил:
– Тем не менее, дети растут, в то время как мы – уже нет. Их внутренний мир обязан динамично меняться…
– Просто барышня оригинальничает – вякнула из-за своего столика навязчивая дама – и это тоже довольно пошло!
Сергей Пантелеймонович повернулся и, будто случайно, выпустил в её сторону мощную струю сигарного дыма, говоря при том:
– Вы давеча декларировали не пошлым только оригинальное. Теперь же противоречите сами себе.
– Не дымите в меня! – возмутилась дама.
– Я в вас не дымлю. Я дымлю на вас. Существенная разница, но, всё равно, прошу покорно извинить – тут он снова оборотился к Милюль – Я бы махнул рукой на твои слова, если бы не одно обстоятельство…
– Вы тоже заметили перемены? – с надеждой спросила Милюль.
– Пока