– Э, нет, не тормози, – Аршам подтолкнул меня в спину, вынуждая бежать дальше, и я вновь заработал ногами, расшвыривая снег.
Конечно, я бы с удовольствием остался до конца, пока не погаснет последний тлеющий уголек, но хозяева машины, которые, наверное, уже возвращались, не разделили бы мой восторг. Добежав до другого края пустыря, мы снова обернулись, глядя на оранжевое зарево, и разом выдохнули.
– Круто! – выпалил Коля, – Ну мы безбашенные.
Полученный адреналин явно доставлял ему удовольствие, и Коля откровенно наслаждался, не в силах стоять на месте. Он подпрыгивал, приплясывал, пока Аршам озирался по сторонам.
– Я ж сегодня не усну, – сказал он, в очередной раз глубоко вздохнув и выдохнув, и не сдержал смех.
В отличие от друзей, адреналин в которых хлестал через край, я чувствовал спокойствие и умиротворение, будто последние несколько часов созерцал красоту водопада, как те буддийские монахи-кунгфуисты, фильмы про которых мы смотрели по видику.
– Дома никому ни слова, – предостерег я друзей.
– И вообще, никому ни слова, – подхватил Аршам, – Серьезно, никаких рассказов в школе, или где-то еще. Будет нашей общей тайной.
– Да мы и про сарай не трепали, – пожал плечами Коля, – Ладно, погнали по домам, уже скоро девять.
Дома, когда мама спросила, как прошел мой день, я на секунду задумался, что действительно есть моменты, когда правда только навредит. "Ну, меньше часа назад мы стали свидетелями убийства, а потом сожгли машину местных бандитов, чтобы я мог утолить свою жажду, доставшуюся мне от отца – маньяка-поджигателя."
– Хорошо, – ответил я, – Прогулялись с пацанами вокруг квартала.
– Ужинать готов? – спросила мама, и только теперь я почувствовал, с какой страшной силой бунтует мой желудок, требуя двойную порцию.
Позже, едва я добрался до кровати, как уснул прежде, чем голова коснулась подушки.
Глава 4.
Время шло, и вскоре после того, как мы подожгли "девятку" на пустыре, ко мне вернулся страх превратиться в моего отца. К тому же, я не знал, как будет дальше развиваться моя мания поджигать. Будет ли она похожа на наркозависимость, и раз после сарая мне хотелось спалить машину, то значит ли это, что в следующий раз мне захочется поджечь дом? Но ничего такого не было, и почти весь следующий месяц тяга к огню внутри меня сидела спокойно, и особо не рвалась наружу.
Наступил новый, девяносто шестой год, и Миша, несмотря на протесты мамы, накупил нам с сестрой подарков. Можно долго описывать ликование подростка середины девяностых, который нашел под елкой "денди", да и Машка была довольна, таскаясь по квартире с огромным плюшевым жирафом.
– Ты с ума сошел, – сказала мама, когда он протянул ей коробку с часами "радо".
– За декабрь премия неплохая, – скромно ответил Миша, который работал механиком в железнодорожном депо.
– Лучше бы