Было бы довольно иронично, если бы я, со своей особенностью, стал бы работать пожарным, когда вырасту, но в тот момент я совсем не вспоминал о той своей сущности. Возможность разжечь свой следующий костер мне предоставилась спустя пару недель. Мы запланировали поездку на Байкал, которую я очень ждал, и чувствовал приятное предвкушение, когда таскал необходимые для отдыха на природе вещи в багажник Мишиного "опеля".
На берегу озера мы поставили палатку, и пока мама занималась нанизыванием шашлыков на шампура, я развел чудовищных размеров костер, не стесняясь перестараться. Однако от меня не ускользнул и тот нюанс, что мама смотрела на мои действия спокойно и без страха. Видимо, они с Мишей обсудили мою проблему и пришли к какому-то выводу, который успокоил их обоих.
– Как настроение? – спросил меня Миша, когда мы сидели с удочками у кромки воды.
Я понял, что он имеет в виду мое общее состояние, которое менялось в зависимости от моего персонального наркотика, и ответил:
– Отлично. В неприятности не влипаю.
– Вот и хорошо, – кивнул он и посмотрел вдаль, – Запоминай такие моменты, как этот. Именно на них строится человеческое счастье.
Я тоже посмотрел вдаль и увидел двух охотников, уходящих в лес с ружьями за спиной.
– А ты когда-нибудь охотился? – спросил я Мишу.
– Не-а. Не мое это, – он покачал головой, – Я когда чуть постарше тебя был, от браконьеров пострадал.
– Это как? – спросил я.
Миша снял ботинок с левой ноги, стянул носок, и я посмотрел на его ногу. Мизинец у него был вдвое короче, чем должен быть, и Миша пояснил:
– Гуляли по лесу, и я в капкан наступил. Медвежий, с такими здоровыми зубьями. Вот мне этим зубцом полпальца и отчекрыжило.
Собственно, ту поездку на Байкал я действительно запомнил хорошо, но лишь отчасти потому, что мы отлично провели время. Главным образом запомнить те дни меня заставило то, что случилось по возвращению домой, и это никак не вяжется с человеческим счастьем, про которое говорил Миша. Нет, последующие события развили во мне сильное разочарование в людях и полностью уничтожили веру в справедливость, которая на тот момент была еще по-детски наивная и прочная.
Глава 5.
Когда мы возвращались в Сосногорск, Миша развлекал нас разговорами, заведя одну из своих любимых тем – далекий и прекрасный остров Куба. Он часто говорил про Кубу, оказаться на которой было его мечтой с самого детства. Миша даже учил испанский язык в институте, а на стене в нашей гостиной красовался красивый плакат с изображением песчанного пляжа с пальмами, лазурного океана, и надписью "Bienvenido a Cuba – cielo en la tierra". "Добро пожаловать на Кубу – рай на Земле" – призывно гласил плакат, и Миша подкреплял эту фразу сотнями историй и фактов, которые слышал о Кубе.
– К нам еще в школе