– С чего ты решила, что я собираюсь делать этот проект на зелёном экране?!.. – кажется, я смогла ухватиться за спасительную соломинку, мелькнувшую в словах Робин. На долго ли?
– О, нет! Опять?! Только не это! Лучше о Мэндэлле-младшем!..
– Роб, твою мать… Ты мой помощник или сплетница-подружка из соседней квартиры?
Господи, Робби, как же мне до тебя докричаться? Ну не могу я тебе сейчас открытым текстом сказать ПОЧЕМУ я не хочу обсуждать с тобой этого человека! Что чем дальше мы двигаемся по это опасной грани, тем сильней меня заносит в сторону возможного срыва. И боюсь, теперь любая тема разговоров в этих стенах по любому будет связана с его именем.
Эллис, милая, так ты на самом деле обдумала все за и против, когда подписывала контакт?..
– Да, бос, я ваш помощник. Но раньше тебе как-то не мешали ни мои сплетни, ни обсуждения филейных частей мужчин, с которыми тебе приходилось работать лично. И да, я безумно уважаю тебя, как непревзойдённого мастера живой художественной фотографии, но иногда ты слишком увлекаешься натурными съемками, как и поисками нужных объектов. Знаешь, халтурят даже самые признанные гении всех времён и народов. Думаю, если и ты пару раз отступишь от своих высокохудожественных принципов, тебя за это на вряд ли кто-то накажет, тем более здесь!
– Ну, извини, моя дорогая! Уж это далеко не тебе решать и советовать, как МНЕ делать СВОЮ работу! Или ты хочешь занять моё место?
– Вот только не надо перекручивать мои слова! Я ни хрена подобного не говорила!
– Тогда какого чёрта ты тут стоишь передо мной и трахаешь мне мозг? С каких это пор в твои обязанности вошло подобное поведение с подобным самовыражением?
Может я и перегнула палку, но у меня для этого было слишком много веских причин. Мне реально было плохо, и я понятия не имела, что такого надо сделать, чтобы вырвать из себя эти грёбаные выворачивающие наизнанку ощущения.
И когда Робин вскинула подбородок и голову после моих последних слов, будто дёрнулась от невидимой пощёчины… я не испытала ничего близкого к угрызению совести. Наоборот! Мои внутренние, выспавшиеся за долгие годы в глубоком омуте бесы взбесились не на шутку, едва учуяли запах крови потенциальной жертвы.
– Извините, бос, вы правы! – она ответила не сразу, выдержав несколько секунд гнетущего молчания.
Узкая линия плотно сомкнутых губок, не предвещающий ничего хорошего блеск каре-зелёных глазок… Нет, я не собиралась брать свои слова обратно, и не надейся!
– Я перешла все дозволенные границы и определённо забылась! Моему поведению нет никакого оправдания. С этого момента я буду выполнять только свои прямые обязанности секретаря-помощника, как от меня и требует моё служебное положение. Хотите, чтобы я зачитала список ваших ближайших встреч, контактов и фотосъёмок?
Честно говоря, я сейчас уже ничего не хотела, если не считать желания лечь на пол, закрыть чем-нибудь глаза (чтобы свет настырно не лез под веки!),