– Михаил Андреевич, – обратилась она к нему, после того как нанесла новый сокрушительный удар.
– Да? – откликнулся он, не отрываясь от дела.
– А вы давно здесь?
– Да давно уже… – он почесал затылок, – Может лет десять.
Михаил поймал себя на мысли, что действительно он не помнил в точности, сколько здесь находится. Может и десять лет, а может быть пятнадцать. Или вообще вечность… Порой действительно забывалось, что некогда была жизнь иная, и что был он совсем не здесь.
– Ого! – удивилась она, – то есть вы тут за этим маяком приглядываете?
– Формально да. А так он тут и без меня справляется. Хожу, приборы смотрю просто.
– А зачем он вообще здесь? – Ира остановилась, явно устав от своего быстрого темпа работы. Рукой утерев лоб, она с шумом выдохнула.
Михаил пытался припомнить историю. Ведь зачем-то действительно был нужен этот маяк. Ведь некогда люди прибыли сюда, и возвели здесь этого колосса с некой целью. Хотя спустя столько времени казалось, что он был здесь всегда. Что гигант просто вырос из скалы, где надоело ему сидеть, и взмыл ввысь. Туда, где воздух, туда, где летают птицы, чтобы вечно глядеть на море и провожать закатное солнце своим стеклянным куполом. Но Михаил вспомнил. Все же вспомнил.
– Здесь вроде когда-то базу хотели сделать исследовательскую. И порт должен был быть небольшой. Для суденышек всяких. А потом заглохло у них это дело, – он взмахнул косой, – Только маяк и успели построить.
– А почему заглохло?
– Да кто их знает, – он пожал плечами, – У них всегда все глохнет.
Передохнув, девушка продолжила кромсать траву.
– И вы все десять лет один тут? – спросила она.
– Можно и так сказать. Но у меня компания своя. Космос вот… Федор тоже захаживает…
– И вам тут не скучно?
– Бывает и скучно. Но я вот читаю, иногда подделки из дерева делаю. Есть чем заняться.
– Это хорошо, – задумчиво протянула она.
Они продолжали работать. Что-то ему в этой девушке казалось странным. Слова вылетали из нее, казалось, с какой-то простецкой легкостью. Будто бы она их говорила, не обдумывая и не взвешивая каждое слово, а наоборот, отпускала их в полет. Но при этом могла этот их полет контролировать. Да и вообще, не была она ни смущена, ни закрыта по-настоящему. Говорила, что придет в голову, а что в голове у нее – непонятно. Это и настораживало Михаила, и на удивление интриговало одновременно. Сам же он был совсем не таким, и такого давно не встречал. Тем временем, они сами, не заметив, выкосили почти весь пятачок. Уже показался просвет