– Мы тебя сейчас свяжем, Ден, или сам ложись уже, – произнёс Кеон.
– Присядьте все, пожалуйста. – Абуд понимал, что медлить нельзя, все трое начали рассаживаться по диванам. – Я знаю ваши ответы, но должен каждого из вас спросить об этом и услышать ответ лично каждого.
Абуд прочистил горло и продолжил, когда все трое кое-как разместились на единственном диване, напротив него.
– Все вы знаете, что все может обернуться очень двусмысленно, возможно, после бракосочетания и коронации я могу быть объявлен предателем и не смогу вернуться в Вавилон больше никогда. Я обязан дать вам шанс уехать завтра до заката и сохранить свою верность престолу Вавилона… – прежде чем он успел договорить, все трое отрицательно покачали головой. Получив, очередное подтверждение преданности своих родных братьев, он устало повалился назад и провалился в крепкий беспробудный сон на 3-4 часа, зная, что никто из них не сомкнёт глаз, охраняя его сон, и пока не вернется с новостями Геон.
В это время Геон, подобно призраку, прокрался по крышам и улицам дома, натянул тунику, свисавшую из окна смотрителя за львами, подошел по ближе к «туману» на чёрном краденом коне, которого одолжил всё у того же смотрителя, чтобы обмануть львов, и полез на скалу до тех пор, пока конь мог лезть. Затем он полез наверх уже сам. Когда он понял, что стоит на такой высоте, что у него уже у самого дух захватывает, он повязал один конец веревки к верхушке хвои. Там, выйдя через туман, связал две верхушки дерева Первого и Степного Амореев, а у дерева привязал одного коня, сам поскакал на другом к верхушке липы и оказался в Восточном Аморее. Полтора дня ушло у самого молодого из братьев вавилонян на то, чтобы оставить послание под меченым камнем и вернуться обратно. Когда Геон вернулся и остальные братья рассказали ему со смехом, как Абуд пытался дать им всем свободу от клятвы перед ним, Геон усмехнулся, его дом всегда был возле Абуда и останется тут. Он в огонь и в воду за ним. Несмотря на разницу в двенадцать лет, Абуд заменил ему отца. «Даже не обсуждается. Значит, мы остаемся здесь, навсегда. Тем более, здесь много красивых женщин», – ответил он на вопрос Дена. И всё-таки с ноткой грусти посмотрел на листья пальмы, которые на ветру шелестели и бились об окно. Долго он будет привыкать, однако, не видеть свои любимые кипарисы. Светало.
Глава 4
«Одна роза может стать целым садом,
Один человек может стать целым миром»
Арабская половица
Закончился самый беспокойный сон Абуда, он проснулся, когда вернулся Геон, и встал вместе с близнецами, которые сменили караул, и спать легли остальные двое. Солнце только-только показалось из-за горизонта, ему было не спокойно. Несмотря на дружелюбие лугаля и местных тархов, его волновали взгляды сыновей лугаля. Их было двое, и они явно были не рады Абуду. Близнецы докладывали по очереди, кто из его будущих деверей и где находится. Церемония бракосочетания произойдет на закате, а впереди