Вздрогнув от этого взгляда, тот решительно воспротивился тому, чтобы Скотти ещё раз выбросили из салуна. Внутренне чувство безошибочно подсказывало Хэпбеллу: неугомонный старатель заявится сюда снова и тогда самое меньшее, на что можно будет рассчитывать, так это жаркая перестрелка и эффектно раскиданные повсюду трупы. Такие сопутствующие мелочи, как пожар или полностью уничтоженная обстановка, он уже не принимал в расчёт.
В силу вышеперечисленных обстоятельств, к полуночи того злополучного дня Скотти Сломанный Нос был взят под стражу двумя помощниками шерифа. Несмотря на его слёзную просьбу одолжить ему на минутку револьвер, чтобы он мог «застрелиться и избегнуть пыток дикарей», Скотти доставили в рубленый домик, громко именуемый в Лидвилле тюрьмой.
* * *
На следующий день, пробудившись, Скотти сдержанно осведомился у шерифа по какому праву его засадили в эту мышеловку, словно какого-нибудь безмозглого ковбоя, надравшегося виски и вообразившего себя юго-западным торнадо? Получив исчерпывающее описание своих вчерашних злодеяний, он некоторое время подавленно молчал. Шестеро заключённых, попавших сюда за незначительные прегрешения перед моралью и законом, добродушно просветили его, что в случае неуплаты штрафа арестантов несколько дней используют на общественных работах. Порывшись в пустых карманах, Скотти ещё больше упал духом.
− Выпустите меня, – потребовал он у шерифа. – Надеюсь, вы понимаете, что имеете дело с джентльменом?
− Понимаю, – ответил шериф Боб Истер, смерив его взглядом от окружённого разноцветным ореолом левого глаза до проголодавшихся сапог. – Плати штраф и выметайся!
− Разумеется, об этом и говорить не стоит, но мне сначала надо сходить во Второй Национальный банк, забыл на какой улице он расположен, – с развязным видом брякнул Скотти.
− Парень, – сказал шериф. – Я не знаю, откуда ты свалился – с Луны или со стула в баре, но у нас здесь сроду все улицы проходят по одной дороге. По ней тебя вчера и притащили, хотя ты упирался всеми копытами и ревел, будто у тебя в глотке застрял гудок от паровоза.
С выражением тоскливой безысходности во всей фигуре, серебряный король скромно примостился на краешек свежесрубленных из жёлтой сосны нар. Обдумав своё финансовое положение, он пришёл к неутешительному выводу: ему ничего не оставалось, как наняться за четыре доллара в день обычным рудокопом. Именно столько он платил своим рабочим.
Скотти хмуро обсуждал с товарищами по несчастью превратности старательской судьбы, когда в дверях тюрьмы появился человек в пенсне и с саквояжем. Позвякивая ключами, шериф подвёл его к решётке, разделявшей дом напополам.
− Я бы хотел переговорить с мистером Дженкинсом, – сказал человек, вытирая потное лицо белоснежным носовым платком.
Скотти не сразу вспомнил