Я оторопел и опять не знал, что ответить моей инопланетной возлюбленной. Казалось, вызывать во мне чувство растерянности ей будет удаваться до бесконечности.
035
Я долго подыскивал слова и наконец заговорил:
– Ю, понимаешь, есть две причины того, почему я не хочу ничего писать об этом самом инциденте. Во-первых, мне как-то не хочется никому рассказывать про меня…
– То есть тебе хочется, наоборот, скрывать меня ото всех? – к Ю снова вернулась некоторая холодность.
– Дело в том, – медленно продолжал я, мучительно ища нужные выражения, – что если я начну рассказывать про то, что познакомился с девушкой с другой планеты, из другого измерения, то… мне никто поверит – и даже меня, безусловно, поднимут на смех.
– Значит, ты боишься за себя, – печально произнесла Ю. – В этом все дело.
– Поверь, это не так! – немедленно возражал я. – Плевать мне на себя! Но если кто-то начнет смеяться над тобой, я этого не перенесу.
– А мне как-то все равно, – пожала плечами Ю. – Пускай надо мной смеются – я не против.
– Зато я против этого! – парировал я с чрезмерной, возможно, резкостью.
Ю посмотрела на меня укоризненно:
– На Земле это называется «быть собственником». Не так ли?
Я тут же постарался заговорить как можно более елейным тоном:
– Ю, послушай, может, ты еще просто не слишком разобралась в нашей земной любви, но тут уж ничего не попишешь: там, где возникает любовь, возникает и чувство собственности. Это в природе человека.
– Неужели? – иронически отозвалась Ю. – А как же такое понятие, как свободная любовь?
– По-моему, ты слишком много чего читаешь в Интернете, – покачал я головой.
– Как же я могу не наведываться в Интернет, если я вас изучаю…
– Да, но надо подходить критически к основной массе интернет-информации. Вот, например, эта самая свободная любовь. Все это придумали ведь те люди, которым недоступна нормальная любовь, люди, я бы сказал, извращенные. Может, они даже сами в это не верили, но вот просто из цинизма, чтобы поглумиться, создали такую теорию. А потом ее подхватили такие же циники…
– Но почему сразу циники? – перебила Ю. – Для меня, со стороны, свободная любовь выглядит привлекательнее, чем такая любовь, где все время присутствуют ревность и собственничество.
Я покачал головой:
– Нет, человек все-таки скорее моногамен. То есть я уверен, что каждый хочет, чтобы у него была единственная возлюбленная или возлюбленный на всю жизнь. Однако это получается у единиц – а большинство людей, увы, часто меняют партнеров. Но когда человек расстается с одним партнером и заводит другого, это еще ладно, это привычно почти для всех. А вот свободная любовь – она ведь предполагает, что несколько партнеров может быть одновременно: сегодня с одним, завтра с другим… И вот это, хоть убей, отвратительно – просто не могу