Вот и последний Большой сход подтвердил их опасения. Турнули Бульгуна с хозяйства за его строптивый характер и длинный язык. Глядишь, был бы как все лешаки, не дошло бы до такой напасти.
Так думали многие, но никто не знал истинной причины странного поведения Бульгуна.
А мы с вами сейчас прямо и узнаем. Тут тайна длинной в одно слово.
Влюбился!
Да, да, просто влюбился леший.
Как это не прискорбно, и леших порой постигает эта незавидная участь.
Когда почувствовал Бульгун, что влюбился, враз изменился. Другими глазами на мир взглянул. Взглянул и полюбил все вокруг. Каждый стебелек полюбил, каждую пташку малую, каждого зверька ушастого, каждого хищника клыкастого. К людям он почему-то подобной любовью не воспылал, но и против них в целом ничего плохого не имел. Вот только с этой поры леший и впрямь к с цепи сорвался: ни охотникам, ни дровосекам, ни даже бортникам – собирателям мёда диких пчел, проходу не давал в своем лесу. К грибникам и ягодникам претензий не имел, а с остальными был неумолим.
Его влюблённость усугублялась ещё и тем, что объектом его светлого чувства оказалась одна обворожительная особа – Нимфея – единственная дочь болотника.
Вот вы сейчас скривились, дескать что в дочери болотного может быть обворожительного. Ну не скажите. Нимфея, как и её тезки, водяные лилии или, по простому, кувшинки, была красива той неприметной глазу красотой, которая присуща утонченным натурам. Как в той песенке скоморошьей, что-то там «среди шумных подруг, неприметна она, а я все гляжу, глаз не отвожу». Нимфея и в самом деле была не только «красотою лепа, червлена губами, бровями союзна», но и весьма умна и добра.
Ну и как, спросите вы, такой цветок мог вырасти и распуститься на болоте?!
А так!
Красотой и характером Нимфея пошла целиком и полностью в Омелию, свою мать, однозначно не в отца, в этого вечно сварливого и замкнутого, обросшего мхом Зыбуна.
Вообще, долгое время никто и поверить не мог, как это обольстительная Омелия – наяда далекого южного ручья – сошлась с этим своеобразным господином болотником.
Возможно он взял её своим умом, ведь не секрет, что женскому сословию испокон веков нравились брутальные, погруженные в планетарные думы умники.
Справедливости ради надо заметить, что вот светлостью ума и наблюдательностью Нимфея скорее всего в отца.
Зыбун на этом свете жил ну очень долго, подольше многих соседей. Жил не спеша, размеренно. Жил не тужил. В бытность свою отшельником, он много думал, много наблюдал, сопоставлял, делал умозаключения, которыми ни с кем не делился. Его болото, как и он сам, хранили много тайн.
Несмотря на солидный возраст, многочисленные прожитые столетия никак не отразились