Лидин не страдал ни излишней рассудительностью, считающейся у ревнивиц едва ли не гарантом мужской верности, ни робостью, часто мешающей молодому человеку открыться в чувствах той, чья яркая внешность или незаурядный ум заставляют внезапно забыть обо всех своих достоинствах, словно нет ничего, что могло бы стать достойным алаверды представшему перед ним, как ему кажется, безупречному идеалу. Он не был ни тюфяком, ни размазнёй, и всё же почти никогда не знакомился с девушками просто так ни с того ни с сего экспромтом. «Почти» поставлено здесь на всякий случай, чтобы избежать категоричности, не всегда правильной, а зачастую и вредной. Да и, по правде говоря, с тех пор, как он расстался с холостой жизнью, тянувшейся у него аж до совершеннолетия, частота случайных знакомств с теми, кто мог привести его зрительный анализатор в состояние возбуждения, не превышала двух-трёх раз в месяц. А это, согласитесь, ничтожная величина, которой вполне можно пренебречь на фоне общей-то неразборчивости и разнузданности! Одним словом, какой бы женский образ не угодил в его глазные сигнализаторы, кавардак в его голове чаще всего не поднимался. Говоря по совести, чаще всего он всё-таки поднимался. Но не в голове. И через какое-то время опускался.
Будучи старшеклассником, Лидин сильно страдал от того, что красивые девчонки замечали его, почти круглого отличника, лишь когда им нужно было списать готовое домашнее задание или узнать правильный ответ. Но стоило раздаться звонку в конце последнего урока, как мысли одноклассниц устремлялись к тем, кто вместо учёбы предпочитал шляться по дворам, носиться по улицам или болтаться по пустырям. С ними, безоглядными отчаянными бесстрашными задиристыми молодыми волками, хорошенькие оторвы с алчностью волчиц вдыхали горечи степных трав и сладости лесных цветов, бегали босиком по бодрящей утренней росе и ловили ладонями обрывки прохладного вечернего тумана. С ними они, словно сомелье, страстно желали дегустировать всю палитру вкусов летящей с немыслимой скоростью молодости. По дороге из школы домой, занимавшей целых пять минут, Альберт старался поймать на себе взгляд хоть одной симпатичной сверстницы, то и дело водя по сторонам зрительными сигнализаторами. Но ни правый, ни левый сигнализатор так ему ни разу ничего и не просигнализировал.
В один из летних вечеров накануне выпускных экзаменов он проговорился своему приятелю о мучавшей его проблеме. Тот, состроив удивлённую мину, безапелляционно заявил, что шанс поймать на себе взгляд девчонки, когда живёшь от школы в двух шагах, ничтожен, после чего добавил, что не только он, но и весь класс уверен в том, что Лидина ничего, кроме учёбы, не интересует. Приятель, напротив, интересовавшийся всем, чем угодно, только не учёбой, незамедлительно вызвался исправить положение, правда, в обмен на совместную подготовку к выпускным экзаменам, и в тот же вечер потащил своего друга на дискотеку в городской Парк культуры и отдыха.
Сие претенциозное название