Память легко подбросила сияющее новогодними огнями Садовое кольцо: однажды отец взял Тёмку покататься ночью. И посадил на переднее сиденье, хотя было ещё не положено. Тот полёт по Москве, показавшейся мальчику совсем другой, почти незнакомой, запомнился фантастическим путешествием! Точно они вдвоём летели в потоке небесных тел на маленьком космическом корабле, открывая новые созвездия: Кукольный театр, Высотка на Кудринской, Книжки Нового Арбата… От скорости захватывало дух, и почему-то щипало в носу, будто тянуло заплакать. Хотя тогда Артём ещё даже представить не мог, что отец может исчезнуть из его реальности, как погасшая звезда… О чём было плакать?
Он оборвал себя: «Не вспоминать о нём! И без него всяких гадостей полно… Вон девица эта машину свою жалеет, погоняться не хочет! А я-то надеялся…»
Ольга вдруг резко обернулась:
– Я сказала: поспи.
– Да я не…
У него внезапно отяжелел язык. До того, что и договорить не удалось. А глаза уже закрылись сами собой…
Глава 2
Он куда-то летел, точнее, падал, но страха не было. Только ощущение восторга, словно это всё-таки был полёт. Сердце сжималось так сладко, что Тёмка боялся умереть – разве оно может выдержать такое?!
И вдруг он оказался на земле… Не упал, удара не было вообще, просто внезапно обнаружил себя растянувшимся на траве. Прислушался почти равнодушно: нигде не болит? Может, переломался весь… Но ни одна косточка не ныла, будто кто-то бережно подхватил его в метре над землёй и уложил в изумрудную мураву.
Приподняв голову, Артём восторженно цокнул языком:
– Очуметь! Как в сказке…
– Какие уж тут сказки, – немедленно отозвался незнакомый мальчишеский голос. – Ещё пару часов так провалялся бы, и прощайте, почки!
Тёмка вскочил на колени, но тут же поспешил подняться, чтобы не выглядеть идиотом. Отшатнувшись, девочка, по виду его ровесница, нервно рассмеялась:
– Кузнечик выпрыгнул!
– Вы кто? Я где? А куда… – он ошарашено озирался: поляна была небольшой, поросшей удивительно ровной, как будто высеянной, голубовато-зелёной травой, над которой гордо возвышались тёмно-красные шляпки грибов. Они блестели так, словно их старательно натирали лесные гномы. И для красоты прилепили к некоторым крошечные листики.
«Откуда в июне грибы? В жизни не видел столько! И почему их никто ещё не собрал?» – эта мысль мелькнула и затерялась среди десятка других, стремительных, точно маленькие кометы.
– Спокойно, пацан, – небрежно бросил тот, что угрожал его почкам.
Лицо у него было необычным, точно сжатым в кулак, очень загорелым, а выцветшие от солнца волосы задорно золотились. Даже вздёрнутый нос и разделённый ложбинкой подбородок выглядели задиристыми.
– Ничего с тобой пока не случилось, – добавил он, пристально разглядывая Тёмку. – Ты, наверное, слишком много ночных мотыльков приманил, вот и дрыхнешь полдня!
– Каких ещё мотыльков? Вы о чём вообще?
Накручивая на палец