– Послушай, Иэн, – сказала я. – Ведь ты же можешь взять побольше книг прямо перед закрытием и принести сразу после праздников.
– Нет, не могу! – крикнул он. – Потому что потом мы уедем! Почти на целую неделю, до самого Нового года, и мама проверит мой чемодан! Поэтому мне придется набрать у вас дурацких книг вроде “Братьев Харди”, и потом, мне ведь нельзя брать за один раз больше десяти книг, потому что мне сейчас десять.
Во многих семьях есть такое правило: дети, которым пять лет, берут в библиотеке пять книг, шестилетки – шесть, и так далее. Он прислонился к большому дереву в горшке, стоявшему у стены у него за спиной, и горшок угрожающе пошатнулся.
– По-моему, десять книг – это вполне достаточно, разве нет? Если их будет больше, чемодан станет совсем неподъемным.
– Больше мне мама ни за что бы не разрешила положить, потому что она никогда и ничего мне не разрешает!
– Сурово, – вздохнула я и вернулась за стол.
Иэн выглянул в щелку между пальцами, чтобы убедиться, что я все еще смотрю на него – я смотрела. Около минуты он общипывал листья у несчастного растения и громко дышал, а потом с топотом прошагал к полке с мифологией.
Вернулся он с первыми десятью частями “Близнецов Бобси”[42].
– Там внутри такой же идиотизм, как на обложке? – спросил он.
– В общем, да, – ответила я.
– Превосходно.
В конце рабочего дня перед моим столом возник Гленн с библиотечным экземпляром сборника “Тысяча лучших свиданий”.
– Выбирай любое, – предложил он.
Я не приглашала его как-нибудь заглянуть ко мне на работу, и его самоуверенность меня слегка разозлила. Со дня концерта мы встречались уже несколько раз, к тому же он засыпал меня электронными письмами, но в последнее время я отвечала на них очень лаконично. Было в нем все-таки что-то чересчур прилизанное – ну, например, вот эта его манера задавать вопросы из руководства для романтических свиданий, составленного журналом “Джи-кью”, типа “Расскажи о своем любимом детском воспоминании”. Или привычка появляться откуда ни возьмись и сверкать своими клавишами-зубами.
К счастью, в детском отделе в этот момент никого не было. В тот день у меня было несколько отчаянных и безрезультатных запросов на “Полярный экспресс”[43] и “Рождественскую ночь”[44], но сейчас на нашем этаже было пусто.
– Нам нужно стремиться к спонтанности, – сказал он.
В последнее время Гленн часто это повторял, как будто видел в спонтанности какую-то особую добродетель. Наверное, для джазового музыканта это и в самом деле полезная черта – вот тебе четыре такта, которые надо чем-то наполнить, и вот тебе труба, – но библиотекаря спонтанность до добра не доведет.
Я стала листать его книгу.
– Вариант с кормлением уток мне не нравится, – предупредила я.
– Эй,