–Выпейте. – Он протянул мне бокал, небрежно ухватив его пальцами возле краев.
Поддерживая тело вытянутой левой рукой, я судорожно перехватила бокал, содержимое которого расплескалось, вылетая за его края.
Поднеся к губам воду, зачем–то втягивая ее запах, захлебываясь, я стала жадно пить. Крупными рывками, заглатывая воду, стекающую по горлу, я, наконец, получала желанный телу холод, в контраст играющий над душной комнатой. Несколько капель упали на одеяло, с приглушёнными ударами, оставляя тёмные пятна. Когда вода закончилась, я нехотя оторвала бокал от губ, широкополым рукавом сорочки смахнула капли воды с губ, и вернула пустой бокал.
–Сколько времени? – я обеспокоенно посмотрела на Дмитрия, который незаметно для меня вернул бокал на стол, не издав при этом ни единого звука, и проделав это с нечеловеческой быстротой.
–Шесть вечера.
Притупленно выдохнув, я склонила голову к груди, закрывая глаза. Прошло всего несколько часов, я могу спокойно идти к Машье, а вечером сказать, что ушла раньше обычного, потому что Женевьев ждет гостей. Вряд ли Диего поедет проверять.
–Мария–Каллет, сегодня двадцать седьмое июня.– Продолжил Дмитрий.
Слова были громким ударом барабана в тишине, заставляющими вскинуть голову, и растерянным, животным взглядом посмотреть на юношей, который смотрели на меня замершими, безэмоциональными лицами, будто неживые куклы.
Страхом за маму, больное сердце которой могло не выдержать моей двух дневной пропажи. За отца, которому пришлось бы волноваться за нас двоих, да и за саму себя. Ведь вечером мне пришлось бы идти к Диего, и там объясняться с ним.
–Мне нужно домой, – с серьезным, сосредоточенным лицом произнесла я, и откинула взбитое белое одеяло, вскакивая на ноги, которые слегка подкосились, когда я постаралась их выпрямить.
–Прошу вас, Мария–Каллет, – Дмитрий мягко коснулся меня рукой, сжимая плечо, и пронзительно смотря в глаза, своим чистым, пропитанным спокойствием взглядом, напоминавшим пасмурный вечер после дождя. Настолько же тихий, спокойный, прекрасный, – вы больше не сможете увидеть своих близких.
Пропасть. Резко. Как будто не успела остановиться после быстро бега, и вылетела за пределы обрыва.
Я не понимала его. Смотрела в глаза, по крупицам собирая смысл фразы, а в голове был сплошной туман, заслонивший мысли. Я почувствовала себя в замешательстве и прострации. В белой комнате, где нет стен. Где ничего нет, и ты начинаешь сходить с ума. Один сплошной белый свет и больше ничего. Стояла, водя глазами по сосредоточенным лицам юношей, немного глупо приоткрыв рот, и теряясь в своих мыслях.
– Почему? – все таким же серьезным тоном спросила я, слегка приподнимая брови.
Дмитрий поджал губы, отводя глаза в