Но зачем? Зачем звонить?
Я спросил вслух, но они меня не услышали и тут же вышли. Я ринулся за ними, но как только открыл дверь и почти успел поймать за халат доктора, они исчезли. Снаружи был знакомый пыльный и грязный коридор. Обернувшись, я увидел скелет на кровати. Он был повёрнут в мою сторону, но не могу сказать, смотрел ли он на меня. Я подошёл к нему, и он превратился в пыль, поднятую каким-то случайным сквозняком, и вылетел в окно. До свидания.
Я упал на пол, на колени, и зарыдал. Я толком не мог объяснить самому же себе, почему. Слёзы просто лились из меня. Мне казалось, что случилось что-то плохое, но я никак не мог вспомнить, что. А может, даже не знал.
Подсказал бы кто.
Ты ведь помнишь, как это было?
Скорее всего. Это будто ты ломишься в закрытую дверь и видишь уже нужную тебе комнату. Хлипкий замок вот-вот должен треснуть, а ты – войти. Так же и я сейчас никак не могу вспомнить, что случилось.
Разбирать по порядку? Ну давай.
«Ты на койке. Доктора. Приборы. Ты в коме. Очевидно? По-моему, да. Как это получилось? Чёрт его знает. Помнишь, как отключили приборы? Ты должен был умереть. Но ты здесь?
Где?
Значит, ты не умер. Тогда что сейчас происходит?»
– Добрый вечер. – Послышался голос за моей спиной. Я вскочил на ноги так резко, что перед глазами потемнело, а правую ногу свело судорогой.
– Здравствуйте… – ответил я и как-то неловко кивнул.
Старик и пожилая женщина. Очень прилично одетые. На нём свитер чёрного цвета в контраст абсолютно седым волосам. На ней – синее платье. Огромные белые жемчужины в три ряда висели на дряблой шее. Хотя почти все эти недостатки скрывали пшеничного цвета локоны её волос. Оба стройные и подтянутые, прямо светятся здоровьем, хотя по глазам я вижу, что пожили они немало.
Мне стало неудобно, что я в больничном халате, и моя наглая задница сейчас наголо обёрнута к окну.
– Мы тут с женой прогуливались, – начал он. – И зашли в незнакомое нам место. Смотрите.
Он достал маленькую свёрнутую карту из кармана. Развернул – она была размером почти со стену, хотя в свёрнутом виде не более ладони.
– У этого пруда мы повернули направо, затем у секвойи налево и пошли прямо. – Говорил он, указывая толстыми пальцами на жухлую карту.
Я не понимал, о чём речь. На карте парк, а мы в больнице, но он говорит так, словно они до сих пор на улице.
– Кажется, молодой человек тоже не знает этих мест, милый. – Вступила она.
– Да не может быть. Это мы с тобой редко выбираемся, а он небось весь город обошёл вдоль и поперёк.
– Ну посмотри на него, – она кивнула в мою сторону, а я при этом глупо улыбнулся. – Он смущён. Не знает он, где мы. Не мучай его картой. Убери обратно – сами найдём. Её голос был приятным, но был по старчески трескучим.
– Ну не знаю, до вечера бы добраться домой.