Всё громче и ближе. Тяжёлые шаги и звук металлических толстых цепей. Я слышу звериное дыхание. Когда это прошло мимо моей двери, все стены затряслись и пыль с них упала на и без того грязный пол. Дверь приоткрылась, и я услышал дыхание, будто соединённое из двух – человеческого и свиного. Тяжкие шаги сменились на бег и пропали где-то во тьме пространства за дверью. Я опёрся на локти и привстал. Передо мной открытая дверь, за ней – тьма. Так вот, к чему я пришёл.
Из этой черной бездны вылетел маленький белоснежный мотылёк. Он пролетел комнату по периметру и сел между моих ступней. Мне казалось, будто он изучает меня, и я как заворожённый смотрел на него, как вдруг из за полуоткрытой двери ко мне ворвался голый обезображенный старик. На его лысом черепе были шелушащиеся бардовые коросты, крошащиеся при каждом его шаге. Охристая кожа напоминала покрытие ботинок. Он вертелся вокруг своей оси с криком, будто на вдохе, а из его рта вылетали точно такие же белые мотыльки. Он пытался их поймать и снова засунуть обратно, но как только он разжимал беззубые челюсти, из него вылетали ещё мотыльки и кружились над нашими головами.
С потолка медленно начала осыпаться серая штукатурка. Запахло мокрым асфальтом. Время будто замедлилось и комнату наполнил звук моего дыхания. Я аккуратно стал ползти спиной к стене, пытаясь отдалиться от старика. А он, будто ощущая запах моего страха, двигался в мою сторону, хотя я был уверен, он слеп. Его почти полностью белые глаза напоминали два треснутых шарика от пинг-понга.
Я описываю круги по комнате, всё так же бесшумно ползком перебираясь из угла в угол, а он медленно шлёпает своими необычно огромными ступнями по голому полу. Через раз я слышу, как его длинные ногти на ногах клацают по бетону. С каждой секундой он всё ближе и ближе и скоро сможет буквально дотянуться до меня. Но всё произошло чуть быстрее. За торчащий из стены гвоздь я зацепился халатом, и достаточно громкий звук рвущейся ткани подсказал старику, где меня ловить.
Он словно почувствовал меня и упал ровно передо мной на колени, схватился за ворот моего халата и прижался почти носом к моему носу. С его губ, покрытых чешуйками крыльев насекомых, капала прозрачная жидкость.
– Помоги! Сука! Помоги мне!
С каждым его словом комнату заполняли сотни летающих белых точек.
– Что я? Как я могу помочь?! – завопил я, стараясь отползти от него хотя бы на сантиметр. В его глазах была пустота. Сплошное бельмо.
– Поймай их!
Он отпустил меня и отклонился назад, всё так же сидя на коленях. Старик принялся с безумной скоростью царапать себе грудь, а из-под его ногтей, будто из пульверизатора,