– Это опасно для меня быть на виду, ты же знаешь.
– Жизнь вообще опасна.
– Я отбываю в Иудею, и ты мне нужен.
– Как охрана?
– Нет, как мой друг и наставник. Я должен узнать о родителях, которые были христианами.
– Я-то тут причем, я не христианин.
– Помоги мне, прошу тебя. Я очень хочу научиться всему у тебя.
– Я не идол для подражания.
– Благодаря тебе я жив и это не просто так.
– О-о-о, да-а-а, не просто так, тебя ведут все боги мира!
– Правда?
– Ага, конечно! Я сегодня ночью как раз про тебя с Юпитером общался!
– И что бог сказал?
– Что тебя выпороть надо розгами!
– Я серьезно вообще-то!
– Взаимно! Я здесь тренер и учитель, как ты прикажешь все это бросить?
– Так же как ты бросил тогда, когда пошел защищать меня и отвез к родным.
– Если честно, порой мне так хочется просто одной рукой придушить тебя и тело выбросить в Тибр. Тогда моя жизнь была бы спокойной и размеренной.
– Я знаю, – улыбнулся Туллий. – я тебя тоже очень люблю.
– Ладно, вечером буду у тебя, и там все обсудим.
– А ты знаешь, где я остановился?
– Я знаю все.
Туллий вернулся на виллу сенатора до прихода Гнея. Охрана очень удивилась, увидев его входящим, не понимая, когда это Флавий вообще выходил. Он посетил кальдарий и хорошенько пропарился после зловонной школы. Затем написал письмо на папирусе, а когда вернулся Сервий, тут же пошел к нему.
– А, блудливый Туллий. – произнес сенатор, перекладывая папирусы на своем столе в таблине.
– Блудливый?
– Как прошла встреча с твоим греческим другом? Школа гладиаторов тебе понравилась? Это же Домициан ее отстроил.
– Почему все люди вокруг меня всегда все знают?
– Может быть потому, что мы не простые люди, а очень влиятельные!? А ты влиятельная личность для нашего будущего. Но про встречу я узнал уже от самого Меланкомоса.
– Тогда ясно.
– Я, как и обещал, нашел его, а ты не выполнил того, что обещал. Я не люблю несерьезных людей. Но, я все же надеюсь, что это твой юный возраст сказывается и когда ты вырастешь, то станешь человеком слова.
– Виноват.
– Будем надеяться, что ты это сказал осознанно, а не просто потому, что так положено.
– Сенатор, я бы хотел дать моей рабыни свободу. Что для этого надо?
– Если хозяин не младше двадцати лет, а рабыня не младше тридцати, тогда нужно обратиться к табеллиону – писец, который заверит правовой акт. Только надо иметь документ при себе, что она твоя собственность.
– Но мне нет двадцати, а ей только двадцать. Да и принадлежала она Авлу, у меня нет ничего на нее. Наверное, теперь ты ее хозяин?
– Я не буду искать на вилле Авла в Таренте, где документ на нее и тем более что-то переоформлять… Пока что не буду, может потом. Но, есть и другой способ, надо при друзьях объявить об ее освобождении