– Итак, ребзя, я хочу вам кое-что сказать.
Парни отвлеклись от кофе и газет, а ходившая по дому Глория остановилась, разрезая меня своим презрительным взглядом.
– Как вы понимаете, после всех недавних событий не может идти речи о том, чтобы наша некогда успешная и многообещающая группа продолжала существовать. Дело не столько в каких-то моих возможных принципах, сколько в том, что местная публика или не допустит дальнейших выступлений, либо станет их игнорировать. По правде сказать, касаемо второго – немногое и изменится.
Фрэнк удивлённо открыл рот, смотря на меня, Джим стал ещё более аморфным, утопая в кофейной гуще, и только наша смелая музыкантша нарушила общее молчание:
– По правде сказать, никто ничего и не потеряет.
Я оскалился:
– Ну, разумеется. Тем более вы не очень-то разделяли мои музыкальные соображения. Так что я дарую вам свободу от бремени себя самого, наслаждайтесь.
– Какая, мать твою, честь! – съязвила Глория.
И тут наконец-то заговорил Фрэнк:
– Что ж, Регги, может ты и прав, но всё равно очень жаль это слышать.
– Никогда не жалей ни о чём. – подмигнул ему я.
– Тебе ли об этом говорить, мудила. – послышалась очередная любезность Глории.
– Лучше бы тебе сосредоточиться на написании новых песен, дорогуша. Потому что мои вы бы вряд ли взяли, даже если я согласился их отдать.
– Ещё бы, они вообще никому не нужны.
– Да? А что ж ты тогда со мной играла, лицемерка?
– Когда-то я посчитала тебя нормальным, к сожалению. И ещё, я играла с парнями, а не с тобой.
– Ну да, ну да. Вот и отлично, радуйтесь. Теперь будете играть с парнями то, что заблагорассудится. Или вообще ничего не будете. Лично меня это мало волнует. Только вот что, я всё равно ещё соберу группу, может и не одну. Надеюсь, мы договоримся об использовании гаража посменно. В противном случае мне придётся вас убить, ха-ха. Шутка.
На это её лицо скривилось ещё сильнее:
– Что? Да какой идиот станет с тобой играть?! Или ты нашёл себе единомышленников в психушке?
– Разумеется. Завербовал адептов на целый сектантский оркестр. Ходи теперь и оглядывайся.
– Пошёл ты, придурок. – отчуждённо бросила она, а Фрэнк и Джимми всё так же молчали. Я вышел на улицу и прикурил сигарету, щурясь от солнца, заливающего веранду. Пока что было неясно, как быть и кого искать. С одной стороны, я к этому и не стремился, но внутренний голос подсказывал, что нужно срочно что-то предпринять, пока внутренний запал ангста не угас.
Неожиданно ветер впечатал мне афишу в лицо. Флайер вещал о каком-то дум-рок гиге тунайт, в местном говнорокерском клубе. Что ни на есть знак судьбы, если у мертвеца