Шахов наконец решился глянуть – и буквально отдёрнул взгляд.
Правильно. Не таким улиток осаживали. Враз фамилия новый смысл обретёт. «Шах» – это не только восточный царь. Ещё и прямая дорога к мату. Я это организую быстрей, чем «Дип Блю» – Гарри Каспарову.
– Спрашивайте, Дмитрий Олегович, не стесняйтесь.
Голос нежный. Ни тени издёвки. До поры.
Смотрит как на гадюку. Особо экзотическую.
– Карьеру, значит, делаешь? И каким же местом?
– Тем самым, глубокое изучение которого вам оказалось не под силу и не на пользу.
Я о мозге. В основном.
Резонирующая тишина.
Рядом чуть слышно всхлипнул от смеха Тиг.
Шахов, наливаясь сизой кровью, пытается подняться, пальцы скребут столешницу.
– Ну зачем же руки пачкать? Зовите охрану.
А уволили-то ещё при мне. По бедности.
Пальцы Тига тихонько сжали запястье – не бей, мол, лежачего.
А во всех боевых искусствах – реальных! – упавшего как раз и положено добивать.
Ладно уж. Этому точно хватит.
Напоследок взгляд – словно раздавленного таракана счищаю с плинтуса и одолжение сделала, наклонившись – и можно удалиться. Неспешным подиумным шагом.
В коридоре дождалась Тига. Смиренно подняла глаза. Сейчас вздрючит за перебор.
Нет, свирепые взгляды – это не его. На пятой секунде согнулся от смеха.
– Ох, Кошка, Кошка… Ну в кого ты такая язва?
– Сама в себя. Ты ему впечатление, надеюсь, не смазал?
– Просто уточнил ко…
Смех оборвался.
Застыв, смотрит в конец коридора – где его бывший офис.
Плащ, перекинутый через руку, скрыл пальцы, впившиеся в ладонь. Внутренности скрутила тошнота.
Крупная дрожь.
Конец коридора – три-четыре метра – затянут чем-то серым, полупрозрачным, клубящимся. Точно как Чужие кубло строили, только отдельные нити видны чётче. По незнанию примешь за дым. Начинается сразу за трещиной у двери офиса – на высоте щиколоток, ближе к окну круто уходит в подъём. Серые завитки у самой фрамуги.
Пухнет, как тесто.
Если уже тесно в подсобке… каков же уровень там, у стола в кабинете?
Под потолок, как вода в каютах третьего класса – за минуты до того, как «Титаник» переломился, как пережаренный тост в нервных пальцах…
По коридору снуют люди, спокойно ныряют в серое, не замедляясь, проходят сквозь. Не морщатся, не разгоняют характерными жестами. Ни запаха гари, ни сигарет.
Бок? Морда? Рецепторы? Биополе?
Тиг пытается обернуться ко мне. Взгляд не пускает. Приварен к серому, как конец стального троса.
– Щупальца…
– Метастазы.
– Выберется же.
– Я проверю.
Схватил за локоть.
– Не смей!
– При людях не опасно. Пусти, увидят.
– Я с тобой.
– Нет. Не видишь – там окно наглухо.
Лишь когда приблизилась, дошло – совершенно машинально руки завязывают пояс плаща. То ли Тиг накинул,