– Ох ты боже мой… Не отвлекайся.
– От чего конкретно?
– Ах ты хулиганка…
– Всё время представляла, как подкараулю тебя, затащу в дамскую комнату…
– … от которой у тебя ключ.
– … точно, и… Ну короче и так далее. Теперь ты.
– Даже не знаю, с чего начать.
– Зато я знаю. Сидел небось вечерами в своём одиноком офисе – и представлял в красках: вот пусть только заявится эта выдра, виляя точёными бёдрышками… ка-ак схвачу в охапку, да ка-ак завалю на стол…
– Нет!
– Что – «нет»?
– Только не там. Ни за что.
– Почему?
– Ненавижу это место.
– Понимаю.
– Нет… к счастью…
– Глупышонок…
Глава 1
11 июня, суббота, 9-30
– Я подписал документы. Все, кроме договоров на поставку. Попросите Тонева зайти.
– Сейчас.
Пальцы сами набрали прямой – 8514. Не то, что в справочник – на кнопки смотреть незачем. За два года возник автоматизм. Очень выручает, когда голова не тем занята. Вот как сейчас.
– Гектор Андреевич, доброе утро. Приёмная Шахова.
– Доброе, доброе утро. Как там мои договоры?
– У Дмитрия Олеговича возникли вопросы.
– Понял, бегу.
Я положила трубку.
Ладони сжали виски.
Это пальцы холодные? Или лицо горит? Наверное, и то и другое. И лоб горячий. Как при простуде.
Какая простуда летом? Под кондиционером продуло? Который с мая сломан?
Хватит искать отмазки. Как будто за семь месяцев трезвый аналитический ум не выделил закономерность – озноб накатывает каждый раз, когда я успеваю узнать о приходе Тонева прежде, чем сам он влетит в приёмную, лучезарно улыбаясь. Как артист на сцене: каждый в зале уверен, эта улыбка – для него одного. На самом деле всем – и никому конкретно. Со сцены в темноте зрительных рядов лиц не различить, по себе знаю. Тем более глупо рассуждать о какой-то особой теплоте, проникновенности, каких нет больше ни в ком. Это называется – формальная деловая этика. Ещё бы. Этот парень – выпускник МГИМО, бывший пресс-атташе посольства. На фоне мужиковатой дирекции блистает, как бриллиант средь битых стёкол в хмурый день. Безупречный во всём – и естественный, как лёгкий вдох. Хотела б я знать, чего ради он променял должность одного из топов головного офиса на наше захолустье. Для меня лучше Новоивлинска нет и быть не может, слишком многое с ним связано. Но что тут делать москвичу, блестящему финансисту и управленцу? Пусть даже наша шарага в числе лидеров рынка измерительных приборов…
Смотрелась ведь в зеркало пять минут назад – но рука сама потянулась к ящику стола.
Глаза непрозрачно зелёные. Непрозрачно вежливые. Как всегда. Почти голливудская улыбка. На работе ношу не снимая. К вечеру болят щёки. Главное – не забывать щуриться. Любят рассуждать о языке тела. Думают: раз от глаз морщинки – улыбка искренняя. Как же вас, человечков, легко провести. Зато и риск конфликтов сведён к нулю. От бабских интриг не спасает, но хоть внаглую нервы не треплют. И легче сохранять дистанцию. Отказываться, когда зовут в компанию, и т. д. Я сюда не общаться хожу, а на жизнь зарабатывать. Глаза б не видели… А для местных тётенек предел мечтаний – как же, секретарь генерального. Градообразующее предприятие, мать его… Спят и видят, как бы детей потеплей пристроить. «Ой, а вы бы не могли поговорить с Дмитрий-Олеговичем, у меня сын институт заканчивает, а у меня дочка хочет из цеха в управление перевестись, и т.д., и т.п., вам-то он не откажет, он же вас так ценит…»
Уж и говорили бы прямо: попала сюда прямёхонько из койки, где роли распределяются – так будь человеком, помоги теперь другим.
Дети, понятно, святое. Тем более – выбор небогатый. Или на рынке стоять (где уже втиснуться некуда), или на частников пахать, что прогорают пачками – или в наш «Новоивлинский ЗИП». От безработицы за любую зарплату – даже здешнюю копеечную – схватишься, как утопающий за гадюку.
Просьбы достали. Но не объяснять же, что сначала имел место приём на работу – и лишь спустя год койка… Скорей поверят, что на Луне живут лунатики.
Мысли прервал треск – и поток прохладного воздуха из коридора.
Снова дверь рассохлась. Иначе, как с пинка, не открыть. Всё не как у людей.
Нет, не он. Но влетит в любую секунду. Не зря сказал – «бегу». Не ходит, а летает. Шаг пружинистый, широкий, ноги длинные – даже для двухметрового роста. Вот уж не похож на наших увальней с пузиками через ремень. Лёгкий, спортивный, тонкий – но сильный. Наверняка сильный. Легко представить, как эти руки обнимают – бережно, но крепко. А для поцелуя ему придётся наклониться. Тридцать сантиметров разницы – это всё-таки не…
Хватит мечтать, бестолочь. И не лыбься, как пустым мешком прибитая. Хватит того, что вчера ему трижды пришлось повторить вопрос,