Дробя этот пазл на отдельные собственные фрагменты, он выбирал самую привлекательную часть, и к этому фото делал подпись. Энес замедлил шаг, чтобы не споткнуться, и остановился буквально на несколько минут. Шахматисты это называют «цугцванг», то есть из всех доступных комбинаций и шагов самый правильный и полезный ход – никуда не двигаться. Волосы развивались над головой и городом. Пальцы перестали стучать по экрану. Где-то послышался азан. Ветер подхватил лист газеты и уносил его куда-то вдоль улицы между неосвещенными домами. С балкона кто-то вытряхивал покрывало. Где-то заливисто хохотал ребенок. Птицы сорвались с крыш и, показалось, что повисли в воздухе. На стенах Айи-Софии переливались золотом лики. Босфор мчал какие-то суда. Он перевел взгляд от телефона и постарался вдохнуть поглубже. Сколько мог. Жадно. Глубоко. В городе пахло чем-то новым, ночью прошел небольшой дождь, и казалось, что у всех героев этой картины день будет наполнен только добрыми событиями. Так бывает, когда ты молодой человек, которому чуть около тридцати. Так бывает, когда многое уже совершил, но еще больше впереди. Так бывает, когда так просто ощущаешь. Так бывает, где-то в конце августа или в начале осени.
где-то в конце августа или в начале осени. где-то в Стамбуле или любом другом городе. на рассвете или когда солнце прячется в тихие мутные воды. остановись. постарайся не бежать. не-бе-жать. не гнаться, не скакать, не галопом, не вприпрыжку.
не-бе-жать. как же тяжело не бежать. ведь привык уже, как иначе? тебе нужна другая скорость, другой ритм. потише, поспокойнее, помягче. чтобы колдобины и ухабы объезжать, а не с размаху. чтобы заметить вон то облако вдали, похожее на улыбку незнакомки, а в следующую минуту уже на всадника на коне. у него еще и усы теперь.
не-бе-жать. и услышать звук первого осеннего листа. он практически бесшумно, томно, нехотя сорвется с ветки, и, кружа, опустится прямо у твоих ног, накрыв шустрого муравьишку, спешащего на чаепитие. нужно услышать шум первых машин, скрежет метлы и крик ребенка, сигналы клаксонов и чужое, далекое, еле-еле различимое в сонных улицах «гюнайдын».
не-бе-жать. ощутить последние теплые порывы, дать им поиграть с твоими выгоревшими волосами, надуть полы рубахи подобно парусу. а вот, кстати, и он – парус-облако. того всадника уж и след простыл, а ты мог все это пропустить.
не-бе-жать, не догонять, не пытаться успеть все «там», все, что нужно – оно «тут». и ты тоже «тут». и вальяжные, черные, белые, трехмастные коты. и обертки от мороженого, витрины, следы от абрикосов на асфальте, свежий хлеб, окна, резные балконы с флоксами или чистыми простынями, пустые скамейки – все «тут». совсем скоро это все наполнится жизнью. шумом, гамом, беготней, погоней. но ты не бежишь и сам наполняешь этот пейзаж жизнью. вернее, в нем и так жизнь. ты и есть жизнь, как и тот первый последний лист.
а ты просто не-бе-жишь.