Она потягивала сок в коридоре у раскрытого окна, а за окном дышала свежестью равнина – широкая как море, с островами кустарников и мачтами стройных берёз. Они плыли мимо, а ей вновь казалось, что всё не взаправду и вот-вот она проснётся. Но она не просыпалась, а зелёное море продолжало колыхаться на ветру, паровоз – покачиваться, облака в лазурном небе – плыть по своим делам.
Прохладный ветер щекотал лицо. Время от времени он забирался в вагон, чтобы пошуршать оставленной кем-то газетой да поскрипеть дверцами. С полей ветер приходил пропитанный ароматом цветов, а обратно, полистав «Озёрный вестник», уносился с запахом свежей типографской краски.
Надя возвращалась к купе, когда до её ушей долетел клочок разговора.
– …но я смогу!
– …так не может продолжаться!
Она прислушалась, и услышанное обеспокоило её раньше, чем она сумела разобрать слова. Двое – лис и граф – спорили не громко, но уловив тон их беседы, Надя ощутила присутствие тяжкого, неразрешённого конфликта. А затем она различила имя, и это имя изменило всё.
До настоящего времени она даже не задумывалась, что у лиса – у говорящего лиса с прищуром на правый глаз – может быть своё имя. А оно было, и было таким, что поражённая девушка вернулась к открытому окну и долго стояла там в задумчивости. Она вспоминала пересуды на площади Малого Пирса, турнирную награду, лисьи шрамы. И россыпь кусочков мозаики в её голове вдруг собралась в единственно возможную картину.
Поразмыслив ещё немного, она всё-таки вернулась в купе, но до конца поездки была молчалива.
Город появился внезапно, словно вырос из земли. Голубоватая дымка расступилась, открыв глазам громадную крепостную стену. Самир пребывал в задумчивости, лис насвистывал забавную мелодию. «Все ветра спешат в Лазурь!» – пел он, а Надя смотрела на него и загадочно улыбалась.
У огромных городских ворот стояли – а точнее парили над самой землёй – два величественных существа. Штормовые духи.
Высотой в пять или шесть средних людей, будто сотканные из тёмной тучи, они гудели, как далёкий смерч, и сверкали глазами, словно небо в грозу отблесками молний. Всё их одеяние – золотые наручи – символ верности королевскому роду.
– Правда похожи на джиннов, – отметила девушка, почти не выдав в голосе дрожь.
– Если погулять с ними рядом, – поделился опытом лис, – в ушах начинается треск, а шерсть потом полдня стоит дыбом.
– Статическое электричество, – предположила школьница.
Изнутри город Лазурь чем-то напоминал Лондон времён Шерлока Холмса, где средневековый антураж переплетался с веянием новой, прогрессивной эпохи. Конные экипажи на улицах соседствовали с обычными велосипедами, а на центральную аллею с двух сторон глядели книжные магазинчики. При всём этом местная архитектура