В поисках вербной феи. Эдуард Тил

крупной галькой фонтанчиков. Через пару минут, когда их разговор могли слышать разве что птицы да рыбёшка в пруду, хвостатый принц остановился и задал вопрос.

      – Известно ли тебе, кто такие оборотни?

      Надя припомнила кое-что из книг, другое из фильмов – и кивнула.

      – Так вот, – признался Феликс. – Я – оборотень наоборот.

      – Наоборотень? – она прыснула со смеху, но тут же опомнилась.

      – Точно. В полнолуние оборотень обращается зверем, а я лишь тогда становлюсь человеком.

      Надя представила, каково это, и ужаснулась.

      – Похоже на какое-то проклятие!

      – Похоже, – согласился Феликс, – но это не проклятие, а моё испытание и моя плата. Она взымается от моего рождения, и взымается за великий дар.

      Лис прошёлся взад и вперёд, а затем попробовал открыть свой прищуренный глаз. Стало заметно, что тот сплошь бел и слеп, словно был когда-то сильно обожжён.

      – Мой дар – волшебный глаз, что даёт силу повелевать Источником на вершине Священной горы, – голос Феликса дрогнул. – Раньше он у меня был…

      – Значит, дара у тебя больше нет, но платишь ты за него исправно? – нахмурилась Надя. Она умела тонко чувствовать всякую несправедливость.

      Лис обратил взгляд к циферблату часов на замковой башне.

      – Это испытание, будь мой глаз цел, окончилось бы сегодня. В день своего совершеннолетия я обрёл бы полную силу и смог обращаться человеком всякий раз, когда хотел. Но… увы.