и бежит за пивом – так что придется какое-то время обходиться без него. Де-факто в случае точки присутствует одна только «естьность» – как… «естьность». Притом не «естьность чего-то», а «естьность», прекрасно обходящаяся без «чего-то». Здравый смысл приносит пиво – но прежде, чем отхлебнуть и основательно приступить к гегельянству вдруг останавливается и произносит: «Мужики, ну это ж просто! При совке заходишь в магазин, спрашиваешь: „Пиво есть?“, тебе отвечают: „Нет“. А щас зашел, говорю: „Ну?“ а она: „Вам какое?“» Вот, собственно, вкратце и все гегельянство: «естьность» пива распространяется одинаково на все без исключения его сорта и есть в буквальном смысле «то, что есть
любое пиво». И в пивном ларьке, и где угодно еще «естьность» не относится ни к форме конкретного феномена, ни к композиции его составных частей, ни к таре, в которую данный феномен разлит. «Пиво
есть пиво», – говорит здравый смысл, и оказывается совершенно прав. При этом «естьность» сама не является феноменом, поскольку пиво, как было очень верно замечено выше, суть именно пиво, а не какая-то там мутная философская категория. Впрочем, в пивном походе было сделано еще одно верное наблюдение: чего бы в бутылку ни набодяжили, «естьность» разбодяжить все равно невозможно. Она будет
самой собой при любых возможных обстоятельствах и останется тождественной
самой себе независимо от того, что у нас там за пиво, с кем пьем и по какому поводу. Но вернемся к трезвому образу жизни и продолжим: «естьность» есть ни что иное как «неопровержимое присутствие», или просто «присутствие». «Присутствие» в нашей теории будет одним из краеугольных понятий, как и в (западной) философии вообще: там оно называется весьма загадочным и настолько же велеречивым словом «бытие». О «бытии» в философском смысле можно, наверное, писать тома; «присутствие» же это элементарно простое: «Где смартфон? – Да вот он лежит!» Больше тут вообще не о чем говорить, кроме одного: пресловутое «сознание», которое якобы «определяет бытие» или наоборот, у нас ровным счетом ничего не определяет, но является
тем же самым, что и «бытие», иначе говоря, полностью тождественно ему. «Присутствие» есть единственное и безальтернативное «место встречи» бытия и сознания, которое по определению «изменить нельзя».
4. Неопровержимое присутствие точки состоит в ее неопровержимой воспринимаемости.
Зададися вопросом: где находится точка, если любое «Всё» заключено в ней одной? Да вот же – Вовочка рисует ее карандашом в тетрадке на уроке геометри. Или, если угодно, Евклид в глубокой задумчивости тычет тростью в песок. Подходит Пифагор: «О чем призадумались, коллега?» – «Да вот точку нарисовал». – «Где?» – «Вот здесь». Но кто знает, о чем на самом деле призадумался наш Евклид? Ну, например, о том, откуда возьмется точка, если ее никто не нарисует. Или о том, что «естьность» любого феномена напрямую свзязана (а еще точнее – абсолютно обусловлена) его воспринимаемостью.
