– Заткнись, сука, – прохрипела госпожа Делиз и бросилась к ней с кляпом в руке.
Схватив Тармису за челюсть, она надавила на ее щеки и принялась заталкивать кляп в рот, преодолевая упорное сопротивление. Мотая головой, Тармиса не переставала рыдать, исходя грудным плачем.
В такт ей плакал и младенец, орущий под окном, лежа на грязной мостовой. Впрочем, продолжалось это недолго, ибо он был атакован стайкой крыс. Вцепившись в комок живой плоти, они рвали его на куски, огрызаясь и кидаясь друг на друга, стараясь урвать лучшие куски.
– Прочь, прочь! – завопил Клиф Талбот, местный свинопас, сотрясая посохом так, будто проклинал Богов за непогоду.
Подбежав к младенцу, он отшвырнул ногами пару крыс, а третью пришиб посохом, после чего крысы бросились врассыпную.
– Подожди-подожди, – пробурчал он, бросившись на колени перед младенцем.
Стянув с себя рубаху, Талбот в спешке завернул в нее искромсанное тельце младенца.
– Нет, нет, нет…, – шептал он, ощущая кровь младенца на руках.
– О, Боги, как вы такое допустили!? – возопил он, подняв к небу взгляд, полный слез, но, Боги не ответили.
Ночное небо, моргавшее мириадами звезд, безучастно наблюдало за разыгравшейся трагедией. Равнодушие проявлял и полумесяц, безмятежно плывший среди облаков. Не найдя поддержки у Богов, Талбот огляделся и кинулся к черному входу борделя, обнаружив в себе неслыханную прыть.
– Откройте, откройте, Богами заклинаю! – заорал он, забарабанив кулаком в дверь, чем переполошил весь квартал.
То здесь, то там в темных окнах появлялись лица, и тут же исчезали, словно говоря, что не желают вмешиваться в то, что их не касается. Переложив младенца на другую руку, он забарабанил с удвоенной силой, не обращая внимания ни на окровавленный кулак, ни на кровь младенца, сочившуюся на мостовую.
– Кого нелегкая принесла!? – послышался глухой голос за дверью.
– Помогите, Богами заклинаю!
– Ах, же ты скотина, я тебе покажу Богов.
– Откройте, Богами!.. – крикнул, было, Талбот и, ввалился в
бордель, упав в объятия госпожи Делиз.
Уткнувшись лицом в грудь хозяйки борделя, он чуть было не потерял сознание, ощутив запах пота и кислого молока. Та же, недолго думая, схватила непрошеного гостя за шею и оторвала от себя, точно репейник.
– Мразь! Скотина! Бездельник! – посыпала госпожа Делиз оскорблениями, сжимая и сжимая шею свинопаса.
– Дитя…
– Я тебе покажу дитя!
Замахнувшись, госпожа Делиз отвесила Талботу звонкую оплеуху, от чего тот отлетел в сторону и покатился кубарем, выронив младенца из рук. Подрастерявшись, ибо такого оборота дела Талбот никак не ожидал, он с пару мгновений приходил в себя, глядя в ночное небо. Когда же пришел в себя, то оцепенел, завидев младенца в окружении крыс. Повизгивая, они вгрызались в мягкую плоть, разрывая ее на части без особого труда, не обращая внимания ни на кости, ни на ошметки от рубахи. Не в силах более смотреть на происходящее, Талбот закрыл глаза