Когда они вошли в просторную прихожую квартиры, она увидела огромное сложное пространство длинного широкого коридора со множеством дверей и с длинным бесконечным рядом готических резных книжных шкафов из ореха вдоль стены, массивные напольные вазоны с пышными букетами из сухоцветов, мягкие пуфики с изогнутыми ножками, большой старинный сундук из Кощеева царства в прихожей, и это колючее ощущение казённости усилилось. В таких помещениях не живут, здесь собирают и хранят предметы старины. Девочка плотно прижимала к себе куклу-клоуна и испуганно оглядывалась. Хотелось плакать.
Откуда-то выкатился с визгливо-пронзительным лаем маленький белый пушистый комок – померанский шпиц, любимая собачонка Ольги Станиславовны Лара. Завидев Константина Витальевича, она трусливо удрала. Из кабинета вышел Цезарь. Степенно, неторопливо цокая когтями по паркету, он приблизился, приветственно помахал хвостом хозяину и протянул нос к незнакомому человеческому существу. Саша попятилась от собаки и спряталась за Игоря Борисовича. Из ванны вышла Жанна, из гостиной появился Олег, и даже повар Захар и помощница повара Арина выглянули из столовой в коридор, чтобы посмотреть на нового жильца, о котором в последнее время было столько разговоров.
Жанна, узнав, что к ней в комнату подселяют какую-то непонятного происхождения дочь Константина Витальевича, подняла шум, разумеется, в отсутствие отца (при нём не посмела бы) и долго спорила с матерью: «Почему ко мне? Уберите вы её куда-нибудь. Ну, поговори с папой. Пусть в кладовке живёт». «Ты же знаешь, с отцом спорить бесполезно», – резонно отвечала Ольга Станиславовна, которая давно не имела ни малейшего влияния на мужа и тем более не могла изменить его волевые решения.
– Цезарь, свои, – Константин Витальевич отвёл морду овчарки, которую она протягивала к испуганной Саше, чтобы всё-таки ознакомится с новым запахом. – Потом познакомишься. Саша, снимай ботинки. Игорь, помоги ей. Что вы тут столпились? Быстро все разошлись. Олег, иди сюда. Проводи девочку в её комнату.
Из коридора все лишние тут же исчезли, а Олег вялой, ленивой походкой направился к Саше, оглядел её, чуть скривив рот, и сказал: «Ну пошли». Из гостиной в это время вышла, скорее, величаво выплыла жена Константина Витальевича, зло-надменная, холодная,