Я не знал, что и думать.
– То есть, – с некоторой опаской спросил я, – У вас тут все такие… ранние?
Жора удивленно смотрел на меня.
– Какие?
– Ну, у Ани же тоже есть дети.
Жора так же удивленно приоткрыл рот. Потом встал, еще больше закатал рукава пиджака – интересно, зачем? – и ушел обратно в коридор.
Я даже не успел спросить, что мне делать. А моя проблема, хоть я и ошибся в оценке ее серьезности, действительно требовала очень тщательных подходов к решению. Потому что чтобы убрать чувства, нужен очень хороший психотерапевт. А если уж с чувствами оставаться (хотя этот вариант, конечно, менее желателен), то надо продумать, что с ними делать и как ими управлять. Кстати, в психотерапевтов я не верю, но проблемы все-таки лучше решать по мере их поступления.
***
– Вот, а Стюарт или Олеша могли ему как-то не так рассказать, вот он и подумал, что дети не у меня, а у тебя, а с тобой… – пыталась закончить долгое повествование о потерянных детях и полицейском участке Аня, – Короче, ничего прям страшного не произошло. Тебе к таким ситуациям, скажем так, не привыкать – Аня засмеялась.
– Ну, с одной стороны, Олеша вряд ли стал бы просто так рассказывать что-то, – рассуждала Виола; Аня пожала плечами, – С другой, если кто-то что-то рассказал не так, первый, кто приходит в голову – собственно, Олеша…
Аня помотала головой:
– Стью все никак не успокоится…
– А что Стью? – Виола деловито сложила руки в замочек.
– Что Стью, пытается добиться своего, – вздохнула Аня.
– Так вроде вы с ним… – губы Виолы скривились в нервное подобие улыбки; тонкие черные брови как будто сами поднялись примерно на полтора сантиметра выше, где они по-хорошему должны были быть.
– Так ему от этого что? – Аня говорила, как обычно, спокойно и слегка монотонно, – Он хочет быть с тобой, безотносительно вообще моего существования. Он привык, что ему все потакают и всё легко достается, вот и пытается компенсировать отсутствие такого своеволия.
– Господи, да у меня к нему даже жалости не было, не то, что… И потом, он два года уже вне этого твоего своеволия, что ему еще надо-то?! – Виола сжала губы и откинулась на кровать.
– А ему надо быть не вне, понимаешь? – Аня улыбнулась, – Все эти постсоветские идеи про "пожить среди нормальных людей" и "стать нормальным человеком" и про "мало тебя в детстве пороли, поехали, я тебя в интернат отвезу" давно уже потеряли актуальность.
– Ну, чему ты удивляешься, я с бабушкой живу, – нарочно обиженно протянула Виола.
– У тебя бабушка, Вий, прогрессивная, – Аня засмеялась и, подложив руки под голову, легла рядом с Виолой и задумалась.
***
Гера закатал рукава, шумно выдохнул и дернул дверь в комнату. На одной из кроватей сидели Олеша и Стюарт и играли в карты
– Мить, по-моему, ты слегка перегибаешь, – решительно начал Гера.
– Чего? – в один голос спросили Олеша и Стюарт (Олеша – слегка заикаясь).
– Знаешь, я не буду