– Изволь, слушай…
Дмитревский сел на диван.
XIII. Под гнетом прошлого
– Я только что получил первый офицерский чин, – начал свой рассказ Виктор Павлович.
В этот самый момент в квартире раздался оглушительный, властный звонок.
Оленин оборвал на половине фразу и вздрогнул.
– Кто бы это мог быть? – заметил Иван Сергеевич.
Виктор Павлович не отвечал.
Сердце у него как-то болезненно упало.
Оленин, по характеру своему хотя всецело и не оправдывал русскую пословицу: «Блудлив, как кошка, труслив, как заяц», но, как и все люди вообще, в прошлом которых что-нибудь неладно, пугался неожиданностей, даже самых обыкновенных.
Он испуганно глядел на своего дядю.
– Что с тобой?.. Ты чего-то боишься?
Виктор Павлович еще не успел ответить, как в кабинет вошел Петрович с каким-то таинственным выражением на лице.
– Что там такое? Кто это звонил? – спросил Дмитревский.
– Барыня… госпожа Оленина… – таинственным шепотом доложил камердинер.
– Как ты сказал, Оленина?.. – переспросил Иван Сергеевич и вопросительно уставился на Виктора Павловича.
Тот сидел как пригвожденный к месту.
– Она ко мне? – снова задал вопрос Дмитревский.
– Никак нет-с… она спрашивает… Виктора Павловича… говорят, что им доводятся супругой… – еще более смущенно проговорил Петрович.
– Супругой… – повторил Иван Сергеевич и снова бросил взгляд на сидевшего неподвижно Оленина, смотревшего в одну видимую только ему точку.
– Хорошо… сейчас выйдет… попроси подождать… – бросил Иван Сергеевич камердинеру.
Тот вышел.
– Виктор… Что это такое?.. – после некоторой паузы, видя, что Оленин молчит и сидит, как будто весь этот доклад и рассказ Петровича до него ничуть не касается, спросил Дмитревский.
– Что это такое? – сдавленным, видимо, от внутренней боли голосом заговорил Виктор Павлович, обратив на дядю свой помутившийся взгляд. – Что это такое? Это она…
– Кто она?..
– Моя… жена… – с трудом выговорил Оленин последние слова.
– А-а-а… – протянул Дмитревский. – Ты выйдешь? – спросил он, помолчав.
– Должен… – с горечью ответил Виктор Павлович и встал.
Он раза три прошелся по кабинету, провел несколько раз рукою по лбу и медленно пошел к двери, ведущей в залу.
Отворив ее, он вошел.
Со стула с мягким сиденьем и жесткой спинкою, которыми по стенам была уставлена эта комната, стоявшего у зеркала в рамке красного дерева с таким же подзеркальником, поднялась высокая, стройная молодая женщина.
Красивая брюнетка, с тонкими рельефными чертами, точно выточенного, смуглого матового лица, с большими миндалевидными черными глазами, жгучий взгляд которых несколько смягчался длинными густыми ресницами, она стояла перед ним, высоко подняв свою изящную головку.
На тонких пунцовых