– Это не моя идея, Патрик, – прямо сказал Белокурому зять, – но регент проел мне плешь воззваниями к умиротворению – тебя и этой швали Питтендрейка. Ты сам знаешь, на что идешь. Подумай десять раз, прежде чем переступишь порог его логова…
– Ты полагаешь, у меня есть другой выбор, Джон?
– Я полагаю, дорогой мой, что ты дергаешь гадюку за хвост не только по необходимости, но и из чистого удовольствия… как всегда, впрочем.
Джон Гамильтон Клидсдейл имел право так говорить – после всех их с шурином совместных рейдов в Нортумберленд. Босуэлл никогда не рисковал головами своих людей понапрасну, но если уж приходилось, то подставлял и свою шею с большим азартом.
– Ну, – хмыкнул Белокурый, – положим, ты и прав, так что с того? Ради Долины я два раза вывернусь наизнанку, мне нужен кардинал – значит, мне нужен Далкит.
– Это я уже понял, но… сдается мне, эта игра между вами на скорость – кто кого быстрей свалит.
Босуэлл смотрел на него тем прозрачным взором, который у людей, плохо его знающих, никак не соотносился с разбойными нападениями, угоном скота, горящими деревнями на земле кровного врага.
– Ну да, – отвечал он, – не без того. Не беспокойся, Джон, тут я успею первым.
Клидсдейл, усмехаясь в бороду, без конца вспоминал эту фразу, когда видел, как изысканно, спокойно любезен Патрик Хепберн – за ужином в Самуэльстоне, сидящий ровно напротив своего кровника, делящий с ним хлеб примирения.
Беседа, помимо ожиданий, складывалась легко. Если кто и волновался до бледности лица, до дрожи в коленках, так это прекрасная леди Клидсдейл. Дженет Хоум Гамильтон превосходно знала цену словам, звучащим в устах ее брата сегодня, и ледяной пот катился у нее по ложбинке спины, хотя вид во главе стола она имела нежный и праздный, как подобало знатной даме. Джен тосковала – той внутренней тоской, что дает любящему сердцу животная искра предвидения. Она распоряжалась работой мажордома и слушала, а мужчины говорили – до тех пор, пока муж не отослал ее наверх тоном, не терпящим возражений. Джен метнула на него взгляд, огонь которого не успела погасить вся ее обычная предусмотрительность, однако поднялась и вышла. И тотчас разговор пошел несколько в ином ключе… довольно сухо, против своей обычной манеры, Питтендрейк изложил обстоятельства обсуждаемого союза. От Босуэлла, ежели он желал быть полностью принят в партии регента и, что важней того, в числе сподвижников Ангуса, ожидали неукоснительной поддержки начинаний Арчибальда Дугласа как военном, там и в мирном ключе, а также подписания знаменитых статей Генриха Тюдора – в частности, об английском браке маленькой королевы… был там пункт и о неподчинении законной власти Шотландии, будь то королева, королева-мать или регент, Белокурый