В Тюильри
Aux Tuileries
Заставьте плакать родных детей,
эти малыши станут джентльменами.
Кто-то позже придёт к своей мечте
и раскрыв глаза, увидит великолепие.
Им понравится, как молитва звучит,
они чувствуют себя лучше намного,
они едва ли смогут различить,
очарование колокольного звона.
Вы сможете ощутить солнца тепло
и ваши кудри в лучах засияют,
как золото сверкнёт рыжее волокно,
словно львята на лужайке играют.
Вы не догадаетесь, что это игра,
когда вам руки опрокинут на шею,
будет смех равнодушный со зла.
Вы ему вред нанесёте этой затеей.
Вы подумали, что это игра,
подставляя лоб под лобызание.
Его губы важней, чем щека.
Благодать порождает страдание.
Март
Mars
В марте, когда закончится зима,
в деревне возрождается земля,
как после болезни выглядит она
и первая улыбка от неё твоя.
Когда холодная лазурь меняет цвет,
к востоку грунт слегка заснежен,
иней покрывает белизной рассвет,
а полдень скрывает свою свежесть.
Вновь тёплый воздух воду растворяет,
что превратилась в тонкий мрамор
и как-только лист из почки вылезает,
он дышит для себя зелёным паром.
Вот женщина становится милее,
как откровенность прожитого дня
и пробуждается любовь нежнее,
чья скромность обновляется маня.
Я не должен всё это пропустить,
редких дней полёта умилений,
кто утром хочет даму полюбить,
он молодым себя считает без сомнений.
Но с грустью чувствую года,
как сова, когда рассвет подходит,
закрывает свои полночные глаза,
от света, что для её предвестник боли.
Выходя из долгой, зимней спячки,
я сонные глаза открыть готов,
а природа дарит мне болячки
из неясных, тщетных снов.
Полдень в деревне
Midi au village
Стая не пасётся и не бродит,
пастух лежит рядом, отдыхает.
Пыль не шелохнётся на дороге,
извозчик коней себе погоняет.
В кузнице мирно спит кузнец,
каменщик на скамейке уснул.
Мясник храпит нажравшись в конец,
руки от крови чужой не отмыл.
Оса гуляет по краешку чашки,
челюсть её между лап влачится.
На пихте орех кедровый в шишках.
Собаке тоже вкусное снится.
Прачки балаболят, как сватьи,
бесшумно полощут бельё,
принесли цветные лохмотья
и до белизны доводят его.
Надзиратель смотрит в оба
за движением на дворе,
ученики, как шумные пчелы,
жалобно суетятся везде.
Ветер горячий в поле,
созрела в колосьях пшеница
и мухи