– Выпить хочешь? – спросил он и мотнул перед носом сторожа пластиковой бутылкой. Абориген с готовностью протянул огромную волосатую лапу, наметанным движением скрутил крышку, поднес горлышко к правой ноздре и алчно втянул воздух.
– С газом! – уважительно прорычал он, и бутылки Василию не вернул.
Через некоторое время они уже сидели на крыльце, курили, и смотрели, как мерно поднимается и опускается массивный кадык аборигена. Допив, он бросил пустую бутылку в сторону семейки мухоморов и вполне осмысленно икнул.
– Тебя как звать, друг? – спросил Василий.
– Пёдыр. – прорычал абориген.
– Пёдыр? А скажи-ка мне, дядя Пёдыр, где найти директора клуба?
– Танцы вечером! – отрезал Пёдыр.
– Мы не на танцы. Нам директора бы повидать.
– Директор – в понедельник. Из города того… Приедет. Если с чем срочным – к Чапаю.
– «К Чапаю» – это куда? – поинтересовался Кирилл.
Дядя Пёдыр сначала указал на детскую площадку, потом махнул рукой вдоль проулка и неопределенно пояснил:
– Там. Мимо не пройдешь. Еще хлебнуть есть?
Разыскивать загадочного Чапая Голомёдов отправился один. Василий выразил мягкий по форме, но жесткий по содержанию отказ. Кирилл, зная коллегу не первый день, понял, что Василий намерен продолжить общение с дядей Пёдыром, и намерение свое выполнит во что бы то ни стало.
– Ты это… Поаккуратнее! – наставительно заметил он и зашагал в сторону Беспуты, внимательно осматривая встречные палисадники.
Дом Чапая он увидел издалека. Не узнать его на фоне серых безликих избушек было сложно. Ребенок от такого дома пришел бы в восторг, турист – в недоумение. Ну а скучный и деловой человек мог бы всерьез задуматься об адекватности хозяев этого строения. Дом глядел на мир разноцветными резными ставнями и производил впечатление большого печатного пряника. Даже кругляки бревен были выкрашены в разные цвета. Над воротами восседала деревянная русалка. С конька крыши косил большим желтым глазом фанерный петух. Кириллу показалось, что избушку эту выстроило из разноцветных кубиков шаловливое великанское дитя. Ведь только дети одинаково искренне радуются леденцу, цветному стеклышку и стрекозиному крылу, в котором отражается радуга. И только дети, сложив все эти «сокровища» в кучу, любуются ими. Взрослые же видят только хлам.
Похоже, владелец этого дома, словно разноцветные стеклышки, подбирал под ногами ласковые солнечные деньки, добрые слова, задорные мысли и приподнятое состояние духа. Свои находки он заботливо сносил в свой двор и, ничуть не жадничая, выставлял на всеобщее обозрение: мол, берите хорошее настроение, кто хотите! Мне не жалко!
Дом улыбался и манил. Дом настораживал. Кирилл обогнул деревянного Лешего, который тянул ему из палисадника свою сучковатую лапу, и постучал в розово-желтые ворота.
Глава