Шатун подошел к шкафу и, распахнув его, принялся сгребать на пол сложенные стопкой простыни, свитера, рубашки. Разглядев среди белья женскую сорочку, язвительно спросил:
– Надеюсь, ты ее не носишь… Ладно, не сверли так глазками, пошутил я, вижу, что не твой размер. Отодвиньте диван, – распорядился Шатун и, направив строгий взгляд на «акробата», стоявшего с пистолетом, предупредил: – Коля, если что не так, стреляй в лоб! Понял?
– Не впервой, не промахнусь.
Поднатужившись, долговязый с брюнетом отодвинули громадный диван. Приподняв сиденье, заглянули внутрь.
– Похоже, что нет, – пожал плечами долговязый. – Осмотрел каждую щель, да там особенно и не спрячешь, все на виду.
– В мусорное ведро заглянул?
– А то! – Долговязый почти обиделся. – Его ошметки по всей кухне валяются. Может, его здесь нет?
– Ищи, Кирзач, здесь должно быть! Я это носом чувствую. Вот что, ванную осмотри, там самое подходящее место для тайника.
– Хорошо, сделаю!
– Я скажу, где находится яйцо Фаберже, – заявил со своего места Григорий.
– Где же оно? – повернулся Шатун.
– Я закопал его в одной лесопосадке. Обычно там народу не бывает. В случае чего, всегда можно отрыть.
– Далеко отсюда?
– Ехать минут двадцать пять. Можешь спросить у Кеши, – кивнул он на поверженного приятеля. – Он подтвердит.
– Да, это так, – приподнял Иннокентий голову.
– Поехали! Поднимите его!
– Только дай мне слово, что отпустишь нас сразу, как только я тебе покажу место.
– Торговаться начал? Это хорошо, – одобрительно отозвался Шатун.
– Мне нужны гарантии, что ты нас не грохнешь.
– Послушай, парень, о чем базар между своими. Ты мне не нужен. Можешь уматывать на все четыре стороны, как только я получу яйцо, – приободрился Шатун. – Но советую тебе не дергаться. Все, потопали!
Выходили из комнаты безо всякой суеты. Было понятно, что подобные действия для них не в новинку. Впереди, закрывая проем, двигался человек-гора, а за ним, чуток в стороне, видно, чтобы иметь возможность для маневра, мускулистый. Его правая рука была спрятана в кармане. Следом за ними Григорий и Кеша, дальше долговязый с чернявым. Процессию замыкал Шатун, контролируя каждое движение.
– К машине, – распорядился вор, кивнув на микроавтобус.
Приветливо, как если бы приглашал лучших друзей, Кирзач распахнул перед Григорием дверцу и хмуро, пресекая возможность препирательства, сказал:
– Пошевеливайся!
В какой-то момент Григорий подумал о том, что выдалась удобная минута для нападения, но долговязый, ткнув стволом в бок, перечеркнул возможность. С другой стороны, закрыв возможность бегства, устроился мускулистый.
– Не дергай башкой, если не хочешь остаться без печени, – процедил он сквозь зубы.
В другую