Тяжело ли так ли,
Видеть, как из толпы сквернословящей родные плакали?
Ну… в жизни всякое бывает, мало ли.
В падлу ли,
вот так висеть побитым камнями
Что мать родная не узнает за синяками и ранами
Цвета по не многу тускнеют, мысли путаются
Не отключится бы раньше времени, досмотреть всё это до конца
У лица,
кто-то трясёт тряпкой кислой с уксусом,
Убери, подожди, я сейчас проснусь я сам
Что ты думаешь, я хиляк какой, ты просто не видел моего отца
Всё это для него, не больнее чем порез пальца
Танца
почему я не вижу у своего деревянного трона
Коронованный в тряпки царь царей вне закона
Да… вот это икона конечно потом получится
Нужно бы выглядеть как-то посерьёзнее, перестать корчится
Топчется,
внизу у ног собралась зевак целая рота
Не просто конечно вот так тащить всё самому до талого, до пота
Кто-то
скажет вера у него такая дурная брать всё на себя
Но мама, ты где? Посмотри как высоко я.
Распростёртые руки затекли в неудобной форме
Почему то вспомнился запах хлеба в родительском доме
Вспомнил как я ещё пацаном убежал из дома в поисках правды
Правда оказалась на кресте, ну и ладно.
Так то всё хорошо на самом деле, людей только жалко
Я то уйду спокойно, а у них в душе останется неразбериха и свалка
Палки
и камни в руках несчастных станут оружием
Что бы побивать таких как я, обществу ненужных
Ветер холодный дует, обветривает кожу
Ног не чувствую, и дышать становится как-то сложно
Походу подходит к концу спектакля эта часть
Смотрю на парней на крестах, – братьев по несчастью
Тот что с права, поник, и кажется уже не дышит
Последний раз поднимаю лицо к Отцу, но он меня не слышит
Говорю во всеуслышание «Отче мой, почему ты оставил меня?»
Мама, ты то хоть слышишь? Посмотри, как высоко я!
«60тые»
Я вернулся на землю кажется в шестидесятые,
Когда молодёжь не брилась и ходила патлатая.
Стадом тусовалась на полях и что-то там курила,
Но любила меня, и хотела мира.
Я почти не помню имён тех, кто был со мной рядом,
Нас звали кажется дети цветов Эпикурова сада.
Но я навсегда запомнил один момент добрый,
Как на песке без времени, мы лежали мокрые.
Любовь лучше войны, цветы лучше пуль,
Повторяли заповедь они проглатывая дурь.
Возлюби ближнего своего, меня и ещё вон того парня,
Мы кричали в лицо полицаю, когда забрала мусарня.
Я не помню как я ушёл, от дубинок легавых, или от передоза,
Обнимая куст малиновый умываясь кровь из носа.
Но я до сих пор помню один момент добрый,
Как на песке без времени, мы лежали мокрые
«Сын Бога»
Мы встретились когда тебя продавали