–Отпусти, чернокровный выродок! Паскудный мужлан! Я растопчу твоё достоинство! Как физическое, так и моральное! – верещала Влерастиша ржавым охрипшим голосом.
Когда на Льва посыпались пустые угрозы и обзывательства, то он тут же вспомнил, кого ему напоминало странное поведение Стишы. Грубость и подначки были идентичны тем, которыми его колола девчонка на берегу. Голос той тоже был поначалу мягким и нежным, она была приторно мила, много беспричинно смеялась и называла Льва глупеньким. А стоило ему её чуть задеть, так та резко сменила голос на надорванный и визгливый, точно, как Стиша сейчас. Залитые кровью безумные глаза девушки, слюни, брызжущие изо рта, когти, впивающиеся в кожу и оставляющие незатягивающиеся ранки, а ещё шрам в виде кружка в квадрате на лбу – все эти симптомы и факторы твердили о том, что эта девушка была больна той же болезнью, что и девочка на берегу. Или обе несчастные находилась во власти одного проклятья.
–Держи крепче! – крикнула Цецилия и достала из набедренной сумки длинную верёвку.
Влерастиша верещала, дёргалась, кусалась и царапалась всё то время, пока её пытались связать. Пара извергов превосходила силой непокорною бунтовщицу, поэтому, в конечном счёте, им удалось связать строптивую девицу. Рот ей заткнули импровизированным кляпом из куска ткани.
–Что теперь? – выдохнув, спросил Лев.
–Ты поможешь мне донести её до лагеря, а там, поступай, как знаешь. Можешь уйти сразу, можешь поесть и переночевать, а после уже уйти, – Цецилия отковырнула жука, въевшегося в лоб Влерастиши.
–Понесли.
Цецилия помогла взгромоздить уже немного подуставшую бороться Влерастишу на здоровое правое плечо Льва. В первые минуты путибойкая больная ещё пыталась шипеть и дёргаться, но вскоре успокоилась и вроде даже уснула.
–Цецилия, теперь ты можешь ответить на вопросы. Ведь больше никого отлавливать не надо? – спросил Лев.
–Не твоего ума де…
–..ло. Да-да, не моего, конечно. Но, может, хоть чуть-чуть приоткроешь занавесу этой тайны, просто всемирного масштаба? – улыбался Лев.
–Твоя правда, большелобый чудаковатый воин. Ты имеешь право узнать, кто мы такие, – уголки губ девушки чуть приподнялись. – Моё полное имя Цецилия Парнитайе, дочь Джургиса, сына воздуха и земли.
–Неслабо. Моё полное имя Петербургский Леонес Павлович.
–Ужасно странное имя, ты явно не из этих земель.
–Ага, это у меня странное…
–Тебе стоит называться по-другому. Никто не любит чужаков.
–Есть какие-нибудь предложения?
–Это не я должна решать. Имя отражает то, каким ты сам себя видишь и то, каким тебя видят остальные.
–Ну, допустим, я знаю, кем себя считаю. А что насчёт других? Каким я тебе представился?
–Слегка заносчивым, придурковатым, чрезмерно болтливым угодником, хитрым, но смелым, вечно ждущим какой-то