– Айдан, ты меня слышишь? Мне требуется твоя помощь. Чаша готова?
– Да, да, конечно, Учитель.
Всё ещё пребывая где-то не на этой земле, мальчик поспешил в центр кромлеха, прижимая к груди пустую холодную чашу с высеченными на ней трискелями.
Глиняный сосуд любовно обхватили длинные тонкие пальцы – мечта любого барда. Айдан невольно оценивающе взглянул на бледные кисти Мастера, белоснежные, свисающие до земли рукава… Дрогнет ли его рука?
Учитель поднёс чашу близко к лицу и, поворачивая её на кончиках пальцев, начал придирчиво осматривать сосуд. Танцующие чуть вдали языки пламени отблесками заиграли в синеве его ярких глаз. В посёлке недовольно поговаривали, охая и переглядываясь, что наставник Айдана чрезвычайно молод и дерзок для обладателя Посоха, и это исключительный случай во всей многовековой истории… Но ученика было так просто не обмануть: мальчик искренне верил, что только по-настоящему мудрого человека Боги отмечают серебристыми волосами. Ты можешь удостоиться чести с возрастом и тогда такие же, как у Учителя, стальные нити появятся у тебя на голове и в бороде.
– Отличная работа, Айдан… Мы хорошо подготовились. Ты проявил себя сегодня незаурядным образом, – Мастер поставил чашу на алтарь и посмотрел вверх. – А сейчас взгляни на небо. Подошло время, когда я должен остаться один. Ты помнишь, какова твоя задача? Не заблудишься?
– Нет, что Вы, Учитель! Мы же с Вами здесь почти каждую ночь…
– Я знаю, что могу доверять тебе. Не забудь взять факел. Иди нашей обычной тропой. Думаю, Борбхасс и его компания уже перешли ручей. Помоги моему братцу: у него должен быть с собой тяжелый мешок. Или даже два. И главное, пожалуйста, не медлите. Рассвет подступает.
Мальчик взял факел и ещё раз взглянул на спину любимого Учителя. Он, как это обычно бывало с ритуалами, полностью погрузился в работу, не видя и не слыша ничего вокруг. Длинные пальцы быстро, но аккуратно завязывали в небольшие пучки высушенные травы и раскладывали готовые букеты на алтаре. Айдан поёжился от предрассветной прохлады, поправил квадратный шерстяной плащ и, глубоко вздохнув, покинул кромлех.
В мёртвом безмолвии леса факел казался живым существом, подбадривающим и отговаривающим Айдана от постыдного побега. Время от времени глаз выхватывал кровавые следы убийства нового дня, и что-то внутри тут же переворачивалось и рвалось наружу.
Угрюмые дубы по-старчески неприветливо поскрипывали. Филин уже несколько раз многозначительно предупредил настырного мальчишку о своём всеведении леденящим «у-ху». Невидимые в темноте корни деревьев костлявыми руками то и дело хватались за лодыжки… Айдан ненавидел оставаться с лесом один на один и спешил, как мог. Когда всё тело превратилось в бешено бьющееся сердце, мальчик наконец-то увидел проблеск мирно журчащего среди поредевших деревьев ручья.
Стоило ему трясущейся ладонью зачерпнуть ледяной воды из родника, как вдали послышался гул. Треск сухих веток под сандалиями, беспокойное овечье блеяние и возбужденные ночным приключением, фальшиво веселые детские голоса.
«Успел!»
Ядром шумной компании на противоположной стороне ручья был невысокий мужчина с красивым лицом, короткой треугольной бородой и песочными волнистыми волосами до плеч. Борбхасс, брат Учителя. Вокруг него шустрыми пташками порхали семеро мальчишек. Чуть впереди, всё время оглядываясь назад и держась за руки, невесело брели молчаливые девчонки. Мужчина низким голосом растолковывал что-то неуёмным пташкам, обстреливающим его вопросами. В правой руке у него был яркий факел, а левой приходилось держать и закинутый на спину мешок, и верёвку. Привязанный ягнёнок, слишком белый для черноты этой ночи, следовал за шумной компанией явно с неохотой.
Ребятня, дважды меньше Айдана по размеру и, по всей видимости, на столько же младше, казалось, одновременно боялась и жаждала приключений, уготовленных для них мрачным лесом.
«Сколько им? Лет пять-шесть…» – Айдан вспомнил, что именно в этом возрасте познакомился с Мастером и начал учёбу. Прошло уже четыре года – не верится…
Увидев Ученика Мастера, пташки притихли. Борбхасс бросил быстрый взгляд на Айдана, на ходу скинул со спины мешок и молча протянул мальчику верёвку.
– Держи барана и вставай во главе колонны, – настроение Борбхасса, очевидно, идеально соответствовало угрюмому ночному лесу. – Времени у нас очень мало, поэтому поторапливайся. Это всех касается, слышите? – колючий взгляд ужалил улыбающихся ребят. – Давай-давай Айдан, шевелись. Не отстаём, малышня!
Нужно было подчиняться. Айдан, так ничего и не сказав, повёл странную компанию по знакомой дороге. Он чувствовал, как глаза Борбхасса жгли его спину, слышал приглушённый, но так и не смолкший смех неугомонных мальчишек,