Надо поговорить об этом с Линдой, она всегда меня понимает. Если надумаю записывать альбом, на ее помощь могу рассчитывать стопроцентно. Сеня, думаю, тоже не откажет с ударными, если я не заставлю себя прописать их. Могу, конечно, все сам сделать. Возможно, именно с лиричными и романтичными песнями так было бы правильнее всего. А уж если я не поленюсь хлопотать насчет концертов, надо привлекать ребят. Причем, энтузиастов – платить сессионщикам нечем.
Я названивал Лин весь вечер, но она не брала трубку.
4 марта, пон.
Сеня с Катей шли мне навстречу, когда я выходил за ворота института. Меня не покидала мысль, что они не смотрятся вместе. Домой шли втроем, и девчушка почему-то проявила недюжинный интерес к моей персоне, засыпала меня вопросами, на половину из которых отвечал Арсений. Ее удивляло, что я ушел из дома в семнадцать лет, что жил в Питере год, потом отслужил в армии, поступил в ЛГУ, а через два года вернулся сюда.
– А на что живешь? – спросила Катя.
– На стипендию.
Она недоверчиво хмыкнула.
– А еще он пишет фонограммы, минусовки, миксы для танцулек и делает классные аранжировки, – пропел Арсений, – хороший минус кучу денег стоит!
Я отвернулся, чтобы не рассмеяться. Про пацанов, которых я порой учу терзать гитару, слава Богу, промолчал.
Через некоторое время безмолвной прогулки (лишь подобие снега хлюпает под ногами), Катя спросила, кокетливо склонив голову и улыбнувшись:
– А почему ты такой немногословный?
– Он – настоящий викинг, – отколол Сеня.
Катя кивнула. Забавная она, как Цоевская восьмиклассница.
Дойдя до своего дома, я молча махнул им рукой. Даже улыбнуться не хотелось. Не было настроения ворошить свою биографию, да и открывать душу незнакомой девчонке, которая смотрит в рот.
5 марта, вторн.
В столовке, на большой перемене, захлебываясь слюной, Сеня рассказывал, что вчера видел Линду «с этим англичашкой».
– Нет, ну представляешь?! Идут себе по проспекту, щебечут на английском, бла-бла-бла, бла-бла-бла… так и воркуют!
Я смеялся от души. Сенька учит немецкий, он чужой на празднике жизни!
– Ну, тебе-то что? Может, это тот, кто нужен Лин. Может, это ее судьба?
– Э, нет, друг мой, ты неверно рассуждаешь. Этак он ее и в Англию увезет!
– Ну, если ей захочется, пусть везет.
Хотя, я буду ужасно скучать…
– Мы национальное достояние не отдаем! – горячился Сеня.
Что это он так за Лин беспокоится? Никак влюбился?
– У тебя же Катя есть.
Астахов скривился:
– Это так, время провести. Кстати, ты ей жутко понравился. Отбей ее у меня, ради Бога!
Вот еще – чтобы молодежь сопленосая мне на шею вешалась!
Жаль, сегодня нет Лин, вместе бы