Колыбель за дверью. Игорь Ташин

Валерка Маслов, на день рождения, привезя подарок из самого Лондона, куда был послан ещё советской властью на какой-то научный симпозиум. Были две пары не заношенных джинсов, толстый шерстяной свитер, трусы, носки, простыни и полотенца. Был даже пострадавший от времени, но еще крепкий махровый халат, купленный им самим в комиссионке. Всему нашлось свое место. Картузов терпеть не мог беспорядка и комната его сияла чистотой и своеобразным уютом. В нижних “секциях” шкафа жили потрепанные кроссовки “Рибок”, туфли “Ленвест” (которые он терпеть не мог – жали) и зимние сапоги неизвестного происхождения, приобретенные в секонде.

      Вообще, эти секонд-хенды стали истинным спасением. Раньше одеться была проблема из проблем. Картузов не любил вещи низкого пошиба – лучше одну, но хорошую. Да где ж ее возьмешь? А теперь он, всего за двадцатку, щеголял в настоящем, почти новом шотландском свитере. Да здравствует секонд-хенд!

      Слегка помятая пачка “Примы” лежала на своем месте между носками и халатом. Картузов распечатал НЗ и извлек заветную отраву на свет божий. Сигарета, оказавшись в руках, вызвала некоторые сомнения: а стоит ли? Поколебавшись, он все же решился и закурил. Первая затяжка вызвала тяжелый спазм, и желудок попытался было низвергнуть свое содержимое наружу. Но, то ли содержимое было слишком незначительным, то ли сказалось многолетняя школа – так или иначе, а дело пошло. Давясь и кашляя, Картузов наполнил комнату клубами дыма, то и дело прикладываясь к носику чайника.

      Сидя на покосившемся стуле, дымя сигареткой и попивая воду, он встретил рассвет.

      Ровно в шесть часов тридцать минут зазвонил старый будильник.

      Максим Андреевич поднялся со стула, выключил шипевший пустым эфиром телевизор и отправился на кухню кипятить чай.

      Новый день неизбежно начался.

      Глава 2

      Максим – Новости на службе

      Где только не пришлось служить Максиму за свою жизнь. На каких только должностях не довелось работать.

      Сын профессора словесности Ленинградского Государственного Университета, Максим Андреевич Картузов, окончивший заведение с отличием и красным дипломом, даже не помышлял в бытность студентом, с какими производственными задачами ему придётся столкнуться. Все прочили ему блестящее будущее, аспирантуру и место на кафедре, а к тридцати докторскую степень. Да так бы оно и случилось, не реши он «сходить в народ» и поработать в должности простого преподавателя русского языка и литературы.

      Картузов был поздним ребёнком от второго брака, как следствие, любимым сыном – кстати, единственным. Была ещё старшая сестра по отцу, но с ней Максим даже не был знаком: мутная история, о которой папа не распространялся.

      Максим, весьма лапидарно, объяснил пожилому родителю все свои устремления, порывы и твёрдо стоял на своём. Папа выслушал, скандала затевать не стал – любимец, как ни крути – напротив, благословил на «народничество», тем более, что это был