– Адали бритва! – проговорил восхищенно Сергей и положив наточенный топор в натопорню из голенища отслужившего свой век валенка, полез в карман, извлеча оттуда жестяную коробку, на крышке которой лишь смутно угадывалось стершееся от времени изображение китайской барышни с веером и замысловатые росчерки иероглифов. Изначально в коробке хранились кисленькие леденцы, но уже давно выветрился их аромат и жилище куртизанки пропахло «наскрозь» ядреным запахом табака-зеленухи.
Нижегородцевы были из староверов. Слово «были» точно отражало затухающие семейные традиции, где лишь женщины поддерживались унаследованных от предков порядков, казаки же, отслужив срочную службу возвращались домой «перекрещенными», научившись пить царскую водку и курить табак. Не иначе было и с Сергеем. Совращенный Бахусом, познал он вкус вина, но курить чертовское зелье все же боялся. Матушка учует, на порог не пустит. Но запретный плод как известно сладок. Положить щепоть табака за щеку, это еще не курить, успокаивал грызущую совесть Сергей. Пока не женился прятался, ну а потом. Потом пришлось сажать табак на огороде, чтобы соседские свиньи ломали плетень, Сергей точил топор, а сын Мишка ехал рубить жерди. Все взаимосвязано на этом свете, только пораскинь мозгами, найдется оправдание и выпивке, и щепотке табака во рту.
Собрав Мишку в лес, принялись грузить плуг на телегу. Он хоть и на колесах с железными втулками, но жалко было Сергею волочить его в такую даль своим ходом. У телеги оси и втулки деревянные, намазал их погуще дегтем, что им сделается. Ну и про запас повесил сзади на телегу лагушок с дегтем, нехай на колдобинах болтается. А плуг? Это же вещь новая, купленная, беречь надобно. Сотрешь железную ось, где потом новую возьмешь? Это же не телега, из березового чурбака не выстрогаешь. Головой думать надо. Вот она проверенная веками крестьянская психология – бережливому бог вспоможение шлет.
С улицы послышалось протяжное мычание коров, людской говор и звук рожка пастуха, говорившие о том, что пора выпускать коров на пастбище. По устоявшейся традиции хозяева провожали своих буренок до окраины села, дальше они шли пятная росную траву дымящимися лепешками, сопровождаемые хлесткими щелчками кнута и зычными окриками коровьего пастыря «Ты куды поперлась язва!». Этим утром коров в табун провожал Сергунька,