С бала на корабль. Итакин дуб. Повести и рассказы. Юрий П. Линник

в котором по праву стал минёр Яцев. Остальные лишь скромно подплясывали ему в кордебалете. Минёр, словно озверев, хватал бомбу и тянул к подъёмнику, не взирая на крены и килевые провалы палубы. Вишнёвый у него был для мебели, едва схватившись за бомбу. Не успевали Садовский с Пастикой поставить бомбу в подъёмник, как он уже со своей очередной стоял сзади, готовый отшвырнуть их от подъёмника, как досадную помеху. При этом гнусавым голосом он постоянно науськивал остальных словами «Давай! Давай, хлопцы! Давай!»

      Ну вот последняя, двенадцатая вознеслась на верхнюю палубу, чтобы быть проглоченной оставшимся пустым стволом реактивной установки. А минёр уже включил мостик и отрапортовал. Не теряя ни секунды, они вновь, как стайеры после тяжёлой дистанции в ожидании фотофиниша, приняли расслабленные позы с опорой на всё, что находилось вокруг и могло послужить уставшему телу.

      Юрка примостился между двумя шпангоутами, опершись спиной на поверхность обшивки борта. Металл приятно холодил разгорячённое тело. Какое удовольствие вот так лежать без малейшего движения, можно закрыть глаза и отдаться полностью качке, то взлетая вверх, то проваливаясь вниз, спиной чувствовать, как буквально в миллиметрах, с противоположной стороны металлического листа обшивки, беснуется водная стихия.

      Все были уверены в успешности попытки и ждали лишь официального подтверждения. Потому пребывали в состоянии приятной эйфории, какая бывает после сданного трудного экзамена. Если кое-кому из них и приходили на ум пессимистичные мысли, то он их гнал, или помалкивал, чтобы, не приведи,… накаркать фиаско.

      14

      Не это ли знак успешной попытки? Сам командир взял микрофон «Каштана», и первым его словом было «Молодцы!». Все поплыли, приятна ведь заслуженная похвала. «Вот так мы! Со второй попытки оформили норматив» Этого слова командира было бы достаточно для почивания на лаврах, но Ильясов продолжал, дескать, результат может считаться очень даже неплохим в условиях пятибалльного волнения. Юрка насторожился, ибо как раз он был тем пессимистом, который допускал провал и второй попытки, хотя сам верить в это отказывался.

      «Что значит „может считаться очень неплохим“? – закрутилось в Юркиной голове. – Неужели опять облом?»

      – До норматива не дотянули самую малость, не уложились на какие-то полминуты, – продолжал командир бодрым голосом, – Уверен, что вам по силам всё-таки покорить норматив. Уж полминуты вы как-нибудь дожмёте.