Напарником по загрузке бомб в элеватор у Юрки будет молдаванин Пастика. Как и подобает матросу второго года службы, Пастика не упускает любого удобного момента в нескончаемой череде матросских хлопот впасть в сладкую дрёму. Вот и сейчас, примостившись за трапом, спиной упёршись в переборку, ногами – в нижнюю ступеньку трапа, он мастерски зафиксировал паузу и смежил веки. Пребывает, быть может, сию минуту под безоблачным молдавским небом и наслаждается милой его сердцу картиной сбора винограда пышногрудыми молдаванками, по которым он ох как истосковался на холодной, сырой Балтике. Только мгновение, в котором ты живёшь, принадлежит тебе.
Другой тандем, само собой, составляют Вишнёвый и трюмный машинист Галузов. Приветливая улыбка, не сходящая с лица Вишнёвого, приводит к мысли, что ему доставляет большое удовольствие пребывать в бомбовом погребе в ожидании, казалось бы, чего-то очень приятного. Трюмный же Галузов, с восковой маской на лице и чёрными тенями глазниц в тусклой подсветке светильников, полный антипод Вишнёвого, более соответствует своим видом потусторонней обстановке погреба. Ни дать ни взять, грешник в ожидании суда господня.
Что до минёра Яцева, то он здесь хозяин и командир, а посему ему управлять подъёмником и поддерживать связь с ГКП.
Садовский в ожидании начала шоу силачей, в котором ему уготовано стать действующим лицом, пристроился рядом с трюмным на стрингере. Галузов, видимо, почувствовав возле себя что-то живёхонькое, как гоголевский Вий, приоткрыл веки и, с ненавистью глядя на минёра, вдруг спросил у Юрки:
– Ты знаешь что такое братоубийство?
«Уж не рехнулся ли головой трюмный на почве „морской болезни“ и от беспросветности жизни, – подумал Юрка, опешив от таких слов, и даже инстинктивно чуть-чуть отодвинулся от Галузова. – Кто не знает, что такое братоубийство, но при чём тут это и сейчас?»
– Не знаешь? Галузов хищно осклабился подобием улыбки и, заговорщически кивнув в сторону Яцева, язвительно выдал:
– Это когда минёр режет барана на плов!
Его раздражала тараканья бодрость минёра.
Включился «Каштан», система корабельной громкоговорящей связи. Минёр поспешно схватил микрофон, связанный с пультом свёрнутым в пружину проводом, и щёлкнул тумблером. Командир корабля Ильясов включил связь на бомбовый погреб, но, видимо, обстановка на мостике отвлекла его. «Каштан» донёс в бомбовый погреб звуки с ходового мостика. Среди шума ветра, волн едва различался монотонный гул ходовых двигателей. Штурман лейтенант Леднёв что-то докладывал командиру. Выслушав штурмана, Ильясов скомандовал