– Вы давно здесь?
– С девяти часов, – бережно сворачивая газету, отвечал Павлов.
– А сейчас сколько?
– Вы имеете в виду, который час? – усмехнулся он и посмотрел на ручные часы. – Без четверти двенадцать. Поздновато приходите на работу.
– Это только сегодня, только сегодня, – почему-то стал оправдываться я. – А как вы сюда… проникли?
– Что-что? – с деланной ноткой обиды переспросил он.
– Ну, как вы здесь оказались, как… дверь открыли?
– Мне не составило труда проникнуть, как удачно сказали вы, в ваш кабинет. Видите ли, дверь была не заперта.
«Болван, болван, болван, – забормотал я вслух, – неужели все эти два дня…»
– Да-да, – подхватил Павлов, – дверь была не заперта. – Неужто задачка, подкинутая мной, настолько сложной показалась вам. Вижу, успели даже осунуться и пожелтеть, – сказав это, он засмеялся, похлопывая себя по коленям. – Ну-ну, не обижайтесь.
Вошла Верочка, главный редактор нашей газеты, как обычно вся взъерошенная и озабоченная. Не утруждая себя приветствиями и не обращая внимания на постороннего человека, сразу же накинулась на меня с претензиями:
– Ты закончил статью? Еще вчера необходимо было сдать её в номер. Ну, что ты молчишь? Так «да» или «нет»?
Я не решался заговорить с Верочкой, переводя взгляд то на Павлова, то на неё. Заметив мою странную нерешительность, Верочка вопросительно посмотрела на незнакомца и вдруг грубо, в своём духе произнесла:
– Позвольте, а вы кто такой?
– Послушай, Верочка, – набравшись смелости, сказал я, не дав ответить Павлову. – Мне на неопределённое время нужно исчезнуть.
– Как исчезнуть? – нахмурилась Верочка.
– Вот этот гражданин, – указывая на Павлова, отвечал я, – извини, не могу его представить, предложил мне интересную работу…
– А как же газета? – вскричала Верочка, оборвав меня на полуслове.
– Ну, не сошёлся клином ведь свет на мне… – начал я невнятно.
– Ты не понимаешь или прикидываешься, что не понимаешь? – закричала Верочка. – Ты этим своим решением режешь газету. Ты зарезал её и меня вместе с ней. Ты – единственный журналист, на котором держится наш тираж. Только ради твоих публикаций покупают газету.
– Не преувеличивай, Вера. У нас много талантливых сотрудников…
– Талантливых много, – согласилась она, не переставая ходить по кабинету, размахивать руками, сбивая предметы с моего письменного стола. Ручки, карандаши, перекидной настольный календарь летели на пол. – А ты – один. Ну, и что это за работа, от которой ты не можешь отказаться?
Я бросил взгляд на Павлова, надеясь найти поддержку, но его лицо не выражало ничего определённого и оставалось каменно спокойным.
– Не