Там то и настигла меня смерть.
Я прибыл в Арфлюрер жаркой летней ночью восьмого августа одна тысяча четыреста восемьдесят второго года. Это была чудная ночь. Мягкий соленый бриз нежно ласкал мое лицо и приносил успокоение. Яркая луна подмигивала мне сквозь облака с небес и я тоже был рад ей. После сырости и грубости нормандского климата она показалась мне другом, радушно открывающим объятья после разлуки.
На ночлег я устроился в постоялом дворе на окраине городка. Тучный и лысоватый хозяин щедро подал мне поздний ужин состоящий из курицы с бобами, массивного ломтя хлеба и неплохой бутылочки вина. Поев я поднялся в отведенную мне комнату с желанием лечь спать, однако открыв грубую дверь из потертого дерева, от сна не осталось и следа. Сама комната была простой и тесной, всего семь квадратных метров, с обшарпанными стенами и потускневшие скрипучим полом. Все ее пространство заполнила деревянная кровать с несвежими простынями, и небольшой стол с видавшим виды стулом. В комнате пахло сыростью и в окно сквозь щели просачивался ночной бриз. Но все это меркло пред лунным светом, застилающим все поверхности в этом убогом помещении. Я бросил у порога свою дорожную ношу, закрыл дверь и подошел к окну. Вид из окна завораживал. За окном пышным цветом раскинулось лето. Мерцающее в холодном ночном сиянии, оно покачивало своими зелеными лапами деревьев. А где-то вдали под бесконечным небом плавно переливалось море, маня пройти по дороге из света и волн прямо к самой луне, игриво прикрывшей свой лик облачком.
Не помню, сколько я наслаждался любованием и когда лег, но проснулся около полудня следующего дня. В тот день я намеривался подыскать себе скромный домик, желательно с видом на морской простор. Я оставил вещи в комнате и отправился осмотреть город. Выйдя на улочку, меня внезапно настигло чувство голода. Недалеко от места моего ночлега располагалась булочная и запах свежей выпечки разносился по всей улице. Я невольно сглотнул и почувствовал бурление в желудке. Нужно было поесть.
Благо на соседней улице я нашел трактир, там то и позавтракал. Конечно время было уже обеденное, но для меня всегда первый прием пищи за день считался завтраком.
В трактире было душно, но все же немного прохладнее, чем снаружи, где к полудню царил летний зной. Устроившись за засаленным столиком у серой от времени стены, я прижался к ней спиной, желая ощутить прохладу. Кроме меня в трактире находилось еще несколько не очень молодых мужчин, заглянувших пропустить по бокальчику вина и укрыться от жары и солнца.
Вскоре ко мне подошел невысокий плотного телосложения трактирщик. По вискам и над верхней губой его скопился пот и, он часто вытирал свой высокий лоб полотенцем.
– Чего изволите? – хрипловатым голосом вежливо поинтересовался он.
– Чего посоветуете? – спросил я.
– Возьмите свиную похлёбку. Она сегодня ничего, – предложил трактирщик.
–Согласен. И кувшин вина, – добавил я.
Трактирщик подал мне похлёбку,