Когда Алёша разбросал пушистый снег, лежащий на гипсовой скульптуре, открылась замечательная картина: сидящий на скамейке Ленин. В принципе сидит и сидит вождь мирового пролетариата, но, глядя на свободную скамейку, в голову приходило, что кого-то не хватает: сидел человек с Ильичём, но взял да ушёл, оставив товарища скучать в одиночестве.
– Мне тут местные рассказывали, что до Никиты Хрущёва тут на скамейке рядом с Лениным Сталин сидел. А потом его, голубка, убрали. Нечего, мол, нашего любимого вождя компрометировать. Хочешь, посиди рядом. Можешь завтра сфотографироваться на скамейке с вождём. Я бы сам тебя сфотографировал. У меня «ФЭД» есть, но… – запнулся он, подняв глаза на Марину, – завтра я еду в Домбай, а послезавтра уезжаю в часть.
Услыхав это, улыбавшаяся до этой минуты Марина вдруг как-то сникла и, стараясь не показать набежавшие на глаза слёзы, предложила:
– Проводи меня домой, Валентина ждёт, да и ноги замёрзли. – И, решительно развернувшись, пошла к выходу.
– Маринка, ты чего, расстроилась? – догнал её Алёша.
– Нет, у меня действительно замёрзли и устали ноги, – сказала она, ускоряя шаг.
Ей было обидно, что встреча с этим удивительным парнем заканчивается, не успев начаться.
– Слушай, – крикнул ей вслед лейтенант, – а когда твоя царица Тамара возвращается?
– Завтра в десять вечера автобус придёт, – бросила через плечо Марина.
– Ну, тогда живём, – обрадовался Алёша, – завтра мы с тобой едем вместе в Домбай. Может, он тебе и надоел, но хоть мне составишь компанию. У меня два билета. Один мой, другой Пашкин. Он ехать не хочет, вот и поедем вместе.
Марина стала отказываться, оправдываясь тем, что не может ехать с ним днём, на глазах у всех, в этот самый Домбай, который ей не мог надоесть по той простой причине, что она там ни разу не была, как и вообще не была ни на одном горном курорте.
– Ну ты даёшь, как это не была? Рядом с горами всю жизнь живёшь – и ни разу не бывала? Чудно как-то, – удивился Алексей. – Но если это правда, то сам бог велел съездить туда со мной вместе. Никто тебя не увидит. Люди на экскурсию собираются со всех санаториев. Мы тут на Чегете в прошлые выходные с Пашкой были, ни одного из кавказцев на экскурсии не было. Видимо, как и ты, они в горы не ездят.
Марина не отвечала ни да ни нет. Всё это было слишком неожиданно и, с её точки зрения, рискованно и непонятно. Уедет ведь в понедельник. К чему эти горы?
К балкону Валентины они пробирались буквально по снежным сугробам. Марина, увязая по щиколотку в снегу, страдала от мысли, что может повредить чужие сапоги. Нога и впрямь подвернулась на скользкой отмостке корпуса, и острая боль заставила девушку вскрикнуть.
– Ты чего? – перепугался Алёша.
– Ногу, похоже, вывихнула, – сдерживая подступившие слёзы, едва вымолвила Марина.
– А ну, иди сюда, – сказал