– Зачем болтать. Отец сказал?
– Да. Он мне предложил принять участие в концерте, который будет в клубе в честь сороковой годовщины Октября. Сегодня он завклубом команду отдаст. Всех артистов из солдат соберут. Вот и тебя назвал. Я даже удивилась. Ездили, ездили в школу, а я ничего и не знала.
– А зачем тебе это?
– Понимаешь, я просто заболела фестивалем. Мы с мамой специально в Москву раньше поехали, чтобы перед Сочи на фестивале побывать. Мои бабушка с дедушкой на проспекте Мира живут, рядом с нами сцена была, а я ещё на ВДНХ ездила, там было здорово!
– Я там выступал, – не без гордости вставил Гейдар.
– Правда? Слушай, может быть, это я тебя там и видела? Красиво один кавказец лезгинку танцевал.
– Может, и меня, но там многие танцевали. Группы всё время меняли место для выступления.
– Нет, наверное, всё же тебя. Мне сразу показалось, что я тебя где-то видела. Здорово! А тебе понравилось?
– Ещё бы!
– А что больше всего запомнилось?
– Газировка, – улыбнулся Гейдар.
– Какая газировка? – опешила Марина.
– Обыкновенная, с сиропом, которую на ВДНХ продавали. Я всё своё жалование на неё пропил.
– Ты шутишь, что хорошего в этой газировке?
– Мне многое понравилось, но газировка больше всего, – настаивал Гейдар, – у нас её даже в Грозном нет.
– Земной ты человек. Ведь фестиваль был. Мне, например, была ужасно интересна молодёжь со всего мира. Негры, китайцы, индейцы и другие.
– Ой, вы что, и негров видели? – удивился сидевший сзади Мишка.
– Конечно, видели, их полно было.
– А правда, говорят, у них ладошки и ступни ног белые?
– Не знаю, как ступни, а ладошки точно белые. Я с одним негром даже за руку познакомилась. Жалко только, что меня мама быстро от него оттащила.
– И ступни, и ладошки белые, – заверил Гейдар. – Однажды вместе с нами ансамбль из Нигерии рядом выступал. Парни били в барабаны и пританцовывали, а девчонки танцевали, сверкая зубами, белыми ладошками и пятками.
С того дня воспоминания о фестивале на несколько последующих дней вытеснили все другие дорожные разговоры. Даже Мишка переставал задирать Маринку, когда речь заходила о фестивале.
За две недели до праздников начались репетиции концертов. Гейдару на баяне аккомпанировали Игорь и солдат-грузин, умевший выбивать ритм на бубне. Игорь решил показать зрителям сцену из спектакля Островского «Без вины виноватые», где он играл Незнамова, а Мила, жена капитана, – его мать, артистку Кручинину. Этот фильм не раз демонстрировался в солдатском клубе и был не совсем по теме для революционного праздника, но Игорь ничего другого играть не хотел.
– Понимаете, это был мой выпускной спектакль за третий курс училища. Я за него пятёрку получил. Я и слов-то из других пьес не помню. Так что или этот отрывок, или никакой другой.
Когда в хозроте узнали, какой отрывок решил показать худрук,