Над котлом, в котором вновь вскипятили воду по его настоянию, завихрились клубы пряного пара. Самые преданные воины Фаррела были отправлены на поиски трав в непроглядную ночную мглу. И те не спавшие новобранцы видели, как вдали в лугах и рощах, мерцают факелы, напоминая глаза тоторонгов.
– Всяко может произойти, – шептал Айлех, бросая в котёл веточку едва распустившейся бузины. – Страшусь я того, что делаю. Травы, которым не верит наш государь, способны на многое. Нет такой болезни, с которой бы они не справились.
Фаррел испытывал смешанные чувства, наблюдая за всем происходящим. И страшился он неумелости юного воина, и жаждал здравия своему другу. Но вместо этого лишь подбадривал Айлеха. Таранис изредка входил в шатёр, злясь на весь мир от отчаяния и безысходности. Не мог он видеть, как его верный друг тает, будто свечной воск у него на глазах. И не мог смотреть на то, как ничего не подозревающие воины, спят у костров, укутавшись дорожными плащами, готовясь к завтрашнего походу в столицу.
Наконец он уселся на порог шатра и закурил трубку, краем уха слушая, как Айлех поочередно называет травы, брошенные в котёл. Ночь была холодная. У Тараниса быстро закоченели руки, и он лишь сильнее укутался в плащ, глядя, как в затухающем костре полыхают угли. Взгляд его уткнулся на ближайшего спящего воина. Видел он, как одежда на том прямо на глазах стала покрываться инеем.
– Фаррел, – позвал он. – Не замерзнут ли наши воины до утра? Ночь-то, погляди, холодная слишком. Не нравится мне это.
Фаррел выглянул из шатра и перед его взором открылся побелевший лагерь. Взгляд его скользнул на дозорную вышку, где вспыхивал огонек от трубки Калдера.
– Калдер, – окликнул он его. – Может, ещё плащ возьмешь? Холодает.
– Да пока обойдусь, – послышался голос Калдера. – Так спать меньше хочется.
– Всё готово.
Из шатра раздался напряженный голос Айлеха. Фаррел и Таранис тут же нырнули обратно.
– Теперь ему надо это выпить, – боясь собственных слов, проговорил Айлех.
Таранис с подозрением посмотрел на дымящееся варево. Собравшись с духом, Фаррел зачерпнул кружку питья и поднес к губам Онгхуса.
Едва жидкость коснулась пышущих жаром губ, как снаружи раздался жуткий вой, подобный вою вьюги в студёную ночь.
Таранис резко выхватил меч. Но полог шатра распахнулся быстрее, чем он усел повернуться, и вихрь ледяного ветра ворвался внутрь, затушив все свечи.
– Что это такое? – теряя самообладание, воскликнул Таранис.
– Пришла…
Это прохрипел Онгхус.
– Она за мной… пришла…
– Кто? – завопил Таранис, вертясь на месте, размахивая мечом.
Айлех плохо видел во внезапно наступившей темноте, но ему показалось, что кто-то призрачный стоит на пороге шатра, отделённый от Онгхуса лишь рубящим воздух Таранисом.
Фаррел вновь на ощупь зачерпнул из котла варево, расплескавшееся от начавшего сопротивляться