– Я подумаю, – брезгливо проворчал поэт. – Как, говорите, будет называться спасительный роман?
Розанов вскинул голову и с надеждой в голосе отозвался:
– Боринька! Это решать только вам.
Бугаев не соизволил прореагировать на выражение высокого доверия.
Вольский сказал веско:
– Нам с вами, Боря, вместе котят в ведре не крестить, однако давайте попытаемся хотя бы в эти несколько дней соблюсти уважение друг к другу.
– Я готов, – сию же минуту покорился Бугаев, но только вызвал у Вольского скрежет зубовный: меньшевик был вправе ожидать новой проделки. Поэт не преминул невинным голосом пожаловаться: – Василий Васильевич, Коля отказывается верить моему чистосердечию.
Бугаев ладошками зажал уши, когда Вольский заговорил:
– Это невозможно вынести! Видите, видите, Василий Васильевич, он всегда так делает! Боря целенаправленно нервирует меня! Из-за этого я разорвал с ним отношения.
Розанов ходил по ковру, щёлкая костяшками пальцев, и размышлял вслух:
– Как же изъять из её затылка записочку с магическими письменами, что витальность голему придаёт… Так-так. Кабаллистическую глину размоет океаническая вода. Но Минцлова – в Москве. Ситуация патовая.
Вольский досадливо воскликнул:
– Что же, никак не обороть чудище?
– Не обо… что?
– Обороть!
Розанов пробормотал:
– Показалось.
– У нас ведь имеется неподалёку океан! – возликовал Боря.
Спутники посмотрели на него как на сумасшедшего.
– В какой-нибудь версте! – твердил поэт.
– Совсем Боринька… того-с, – скорбно подытожил Вольский.
– Да я про подземный океан, на котором Москва стоит!
– Неужели? – скептически произнёс Розанов.
– Я геологией занимался. Диплом по оврагам готовил.
Розанов вскричал:
– Боря, вы – гений!
– А при чём тут овраги?!.. – вставил Вольский.
– Что же, в самом деле – вода в глубочайшем гроте? – всё-таки усомнился Розанов. – Плавать можно? А батисферы спускать?
– Это порода, насыщенная водой. Бездонные ямины зыбучего песку.
– Гм-гм. И вправду: чем не океан?
– Минцловой хватит! – злорадно произнёс Вольский.
– Боря, а как спуститься к этому морю? Знаете ли?..
– Профессор однажды вёл практическое занятие над самым берегом. Спуск начинается в подвалах доходного дома на Солянке.
Меньшевик спросил:
– Но каким образом заманить теософскую тётку под землю?
– Говорил же, сама явится! – проворчал Розанов. – Колебаний не испытает, ибо не осведомлена об океане: университетов не кончала, наукам ежели и обучалась, то исключительно «оккультным».
Стук в дверь предшествовал появлению коридорного, возвестившего:
– Господину Розанову – записка! И счёт за вчерашний