– Неприятности?
– А-а… Ерунда! – она попробовала выдуть пузырь, но он лопнул, едва появившись.
– Ясно. Папа не дал на мороженое?
Собеседница фыркнула, не ответив.
– Может, мопс надоел? Китайский?.. Все-таки выгуливай, купай, расчесывай.
– Не-а!.. – она мотнула головой. – Мопс – теткин. А я с ним только сегодня. Да и спокойный он у меня. Хороший такой мужичок. Верно, Джек?
Мопс показался из-под скамьи, вопросительно глянул на хозяйку, потом на Валентина. Вид у него был, как у автомеханика, которого бестолковым вопросом выманили из-под машины. Умные большие глаза, выражение недоумения на китайской мордашке.
– Замечательный зверь! – с чувством произнес Валентин. Соседка удивленно шевельнула бровями, но промолчала.
– Десятый класс или девятый?
– Ясельки, господин министр, – глаза ее смешливо сверкнули. – Слышали про такое заведение?
– Как же. Сам там бывал. Даже закончил с отличием. Быстрее всех запеканку съедал. Медаль имеется.
Она прыснула и тут же прижала ладошку к губам, возвращая лицу серьезность.
– Давно это было?
– Прилично. Лет этак двадцать с хвостиком. С хорошеньким таким.
– Ого! Возраст почтенный.
– Я бы сказал – солидный.
– Понимаю. Радикулит, ревматические обострения?
– Ни боже мой! Напротив, – самый что ни на есть расцвет сил. Пик всех талантов.
Они враз рассмеялись. Над глупостями всегда смеются охотнее. Соседка оказалась из смешливых, и самое странное – это заражало. Неизвестно откуда возникло ощущение, что с ней можно говорить о чем угодно – о мопсах, о цирке, о полете американцев на Луну. Да и голос у нее был еще не испорчен, хотя что Валентин понимал под «испорченностью», вряд ли можно было так просто объяснить. Возможно, казенные интонации, блатную браваду, убогую односложность… Красиво говорящих людей – вообще немного. Их и в Красной-то книге не сыскать. Комментаторы и те – не говорят, а бормочут – вроде и внятно, но некрасиво. Роботы, не годящиеся в рассказчики.
– Так в чем там у нас дело? Я имею в виду неприятности? Какой-нибудь двоечник не оценил твоего носика?
Она машинально схватилась за нос, словно проверяя, все ли с ним в порядке. Блеснула прищуренным взглядом.
– Нравится?
– Ничего, – Валентин потрогал и свой нос, знакомо ощутив его чужеродность. Интересно, что бы сказала она, узнав, что раньше этот самый нос был несколько иной формы? Впрочем, ей-то до этого какое дело?
Валентин по-новому взглянул на соседку. Теперь она уже казалась ему интересной. Прежде всего – вирусом, что