Ф-фу! Я, вскинувшись, села на диване, дрожа всем телом. За окном грохотал гром, но его перекрывал оглушительный треск тяжелого мотоцикла. Это в первый раз за ночь опустили Тучков мост, и скопившийся на той стороне Невы транспорт радостно ринулся через него, делясь на несколько рукавов. А гром действительно гремит, и дождь идет. У меня форточка открыта, потому так слышно.
Прикрыв ее и поправив штору, чтобы не проникал белесый свет, я свернулась калачиком под одеялом. Ну и приснилось же! Фелиция бы мне живо всё по полочкам разложила, сразу бы определила мой диагноз. Как все перемешалось, до сих пор дрожь не утихает. А рондо из «Патетической» есть в оркестровой обработке? Только это уже и не рондо было, хотя рондо – это часть того, целого. Я же название видела! Там, у дирижера, на партитуре! Какое-то странно канцелярское, что-то встречающееся в документах, в договорах. Страховка, что ли? Нет, не так. Страхование? Тоже нет… И лица, лица! День был очень насыщенный, вот что.
Но одно лицо было ярче других: брови вверх, узкие скулы, тяжелый нос, крупные губы. Я слишком хорошо знаю это лицо!
Накинув на плечи одеяло, включила настольную лампу и застыла перед портретом. Неужели так бывает? Или это всего лишь желаемое, которое мое услужливое воображение выдает за действительность? Слишком часто я смотрю на него, вот и померещилось разительное сходство там, где его вовсе нет. Да ведь я почти и не смотрела на того парня, что сидел у кабинета Фелиции, мешал его неотрывный взгляд. Я вытащила с верхней полки стеллажа старый художественный альбом с репродукциями, купила его года три назад на книжном развале. Помню, как обрадовалась, узнав лицо с портрета! Небольшого формата, большинство репродукций черно-белые, только некоторые напечатаны в цвете, «Из собраний областных музеев».
Вот он. Точнее, вот они. Парные портреты – герцог Козимо II и герцогиня Медичи. Пролистав, нашла краткое описание: «Из коллекции купчихи Мамоновой. Поступили в фонды музея в двадцатых годах. Работы Юстаса Сюстерманса».
Чуть помедлив, снова открыла портреты. Сколько раз я разглядывала их! У молодой герцогини в короне вполне современный вид, из-под короны выбиваются легкие прядки. А вот герцог в нынешнюю жизнь вписывается плохо. Такие лица исчезли вместе с эпохой Ренессанса. Когда в детстве я рискнула показать этот портрет Фильке, она оказалась верна себе. Едва взглянув, залилась смехом на несколько минут: «Ой, не могу! Он на черта похож! Ему бы рожки еще!» Ну да, чего от нее ждать, тем более что в коридоре на двери одной из кладовок,