– О да, – кивнул мистер Поттс. – Если его светлость решит восстановить конюшни, возделывать сельхозугодия и снова видеть стада на лугах, нам понадобится целый штат рабочих. Потом нужен персонал, чтобы открыть гостевое крыло для посетителей и бальный зал для развлечений. А если он захочет сначала отремонтировать все – это будет целый бум для деревни.
– Сможет ли он позволить себе все это?
Вопрос Наоми заслужил упрекающий взгляд от отца, поскольку считалось грубым обсуждать богатство другого человека… или его отсутствие. Но это, конечно, не мешало большинству людей размышлять о достатке других, вне зависимости от положения в обществе.
– Поместье бездействовало много лет, – продолжила Наоми, нисколько не смутившись. – Удивительно, что виконта не настораживало отсутствие дохода.
– Вряд ли мистер Кроули задумывался о сельскохозяйственной стороне вещей, – заметил мистер Поттс. – Растениеводство и животноводство – сложный бизнес, и он мог легко придумать всевозможные оправдания отсутствию прибыли. Подозреваю, он прикарманивал деньги, которые должен был потратить на жалованье рабочим в шахтах, на улучшение условий и тому подобное. Думаю, он полностью вырабатывал шахты с ценными горными породами, закрывал их и открывал новые. Я был бы удивлен, если бы виконт знал хотя бы о половине происходящего на его земле.
– То безобразные места, – лицо Рэйчел вытянулось, но, вместо того чтобы упрекнуть сестру, Ханна перегнулась через стол и накрыла ее руку. Она говорила правду; старшая дочь викария содрогнулась от мысли о суровых условиях существования рабочих в шахтах, многие из которых были еще детьми.
Наоми нахмурилась.
– Если виконт потворствовал тому, как управляли его владениями все эти годы, то он ничем не лучше своего отца. Неужели никто и никогда не пытался связаться с ним и рассказать, что происходит?
– Много раз, – в унисон ответили миссис Поттс и викарий.
– Но все письма проходили через руки мистера Кроули, – со вздохом предположила Ханна. – Я уверена, что виконт все изменит к лучшему теперь, когда он знает, что здесь творится. Как только полностью восстановится, – добавила она в надежде, что милорд не подведет их.
Уильям отсутствовал более десяти долгих лет и вернулся только потому, что готовился умереть. И она не винила его. Ведь в дополнение ко всем пережитым страданиям в этом доме, вся округа относилась к нему с презрением, даже несмотря на то, что он был всего лишь ребенком. Факт этого Ханна сочла предосудительным. Ей необходимо убедить милорда, что люди изменились, что его присутствие желанно, и ему необходимо вложить свое время и финансы в общество, которое когда-то не приносило ему ничего, кроме горя.
Ханна снова скрестила пальцы, размышляя о своих надеждах. Память о жестоком предке виконта, о суровом управлении мистером Кроули все еще была свежа в умах местных