Инженер важно кивнул. Повисло неловкое молчание.
– Все же, наверно, жаль растрачивать талант на войну, – наконец, сказал Ио, – Вряд ли убийство людей – единственное достойное назначение науки.
Архимед пожал плечами с некоторой досадой.
– Такова реальность. Сорок процентов ученых так или иначе участвуют в научных разработках для военных нужд.
– В Городе? – уточнил Ио.
– В мире, – припечатал Архимед, – В Городе- то, я думаю, сейчас – существенно больше. Процентов девяносто. Или девяносто пять.
– Включая энтомологов и ихтиологов? – улыбнулся Ио.
– У меня есть знакомый энтомолог, – сказал Сцевола, – Он изучает технику полета мухи. Заказчик исследования – военно- воздушное ведомство.
– Думаете, власти стали бы столько тратить на науку, если бы не война? – обратился Архимед к Ио, – Кому мы были бы нужны, если бы не разработка военных машин? А сейчас мы в рамках этих исследований много других тем реанимировали. Разработку червячной передачи и винта моего имени, математическую теорию рычага.
– Это все нужно для военных целей?
Архимед пожал плечами.
– Кто знает? Лично я воспринимаю это как задержанную плату за годы забвения науки в Городе.
– Простите, – озадачился Ио, – А это разве не называется «не целевое расходование средств оборонного бюджета в военное время»?
– Я же объяснил, – с досадой сказал Архимед, – Сейчас, пока мы поставляем войскам порох с научно оптимизированными характеристиками и качественный «греческий огонь», нам можно все. До последнего времени наша работа курировалась непосредственно принцем.
– Вы имеете в виду, принца Василия? – заинтересовался Ио, – того, что утонул в крови?
– Нет, принца Гектора, Вашего друга, – ответил Архимед и добавил, брезгливо скривившись, – При всем уважении, ради бога, хотя бы при мне не повторяйте уличные сплетни. Князь Василий, конечно, погиб при штурме Козельска, но про утопление в крови – это же фигурально, метафорически. Такое физически невозможно.
– Отчего же, мэтр? – неожиданно возразил Сцевола, – Жидкость как жидкость. Ей вполне можно захлебнуться.
– Ну как Вы себе это представляете, Муций? – изумился Архимед, – Явно же под утоплением не имеется в виду асфикция от попадания в легкие собственной крови. Тогда бы говорили – «захлебнулся». Значит, речь идет о погружении дыхательных путей в некий резервуар, наполненный кровью. О какой емкости речь?
– Ну, допустим, замкнутое пространство, подвальная комната, – немедленно отозвался Сцевола, – Их же окружили, князь уходил все дальше вглубь и ниже. Туда могла стекать кровь со всего пространства побоища.
– Ну даже если так, – принял возражение Архимед, – Допустим, площадь помещения