Завтракали на Circus Circle[294] в self service[295]. Там познакомились с братом архитектора Мельцера[296]. Знакомство мимолетное и неинтересное: [ни] я не сказал ему ни одного слова, ни он – мне. Ходил смотреть выставку Renoir’ов, видел одного хорошего Cl[aude] Monet и несколько второстепенных Degas’ов. Усталый, домой. Немного дремал. Заехал Женя, и стали говорить о делах. После 7-ми с ним пошел в self service, где ел Spanish omelet, egg-salad[297] и кофе. Прошлись с ним по знаменитому вечером своими огнями White Way’ю[298]. На subway’е к Рахманиновым.
Чудесный уютный вечер: они одни и мы одни – я, Женя и его жена. Говорили о живописи и о музыке. Во время чая играло прекрасное механическое фортепьяно – прелестные новые вещи легкого пошиба – танцы, foxtrot’ы, между другими – превосходно аранжированная в танец песня индийского гостя Р[имского]-Корсакова[299]. Так блестяще, что выходит лучше самой песни. Потом records[300] Шаляпина: «Эй, ухнем», «Маша»[301] и «Дон Кихот»[302]. Вернулся к часу ночи. Сегодня в газетах известие о смерти Ленина[303].
23 янв[аря], среда
Утром поехал к Жене на Liberty Street. Он мне передал длинное письмо Анюты, Тоси и Димы. С Женей на pier[304] по поводу ящиков с картинами. Сегодня еще их не могли осмотреть. Зашел в книжн[ый] магазин Брентано – купил книжку о Casanov’е и «Vita di Alfieri»[305] в подарок Елене Константиновне. К 2-м часам в отель, все были дома, и с ними Ник[олай] Ос[ипович] Гр[ишковский]. Поехал в музей смотреть там в комнате, где папки рисунков, листы старых итальянцев: очень среди них мало хороших – остальное все незначительное – неизвестные болонцы 3-го сорта и др[угих] школ. Зашел перед возвр[ащением] в отель: [выпил] кофе и съел pimento cheese sandwich[306]. К 7-ми был у Жени и там обедал. После обеда к ним приехали Нат[алья] Алекс[андровна] Рахманинова и Ф. Н. Капустин с женой[307]. Он – родной брат Коки Капустина – моряка, товарища Димы. Приехал Гришковский, и Женя с ним долго сочинял письмо к Heckscher’у[308] относительно предл[агаемого] нам помещения. Вечер был приятный. Возвращался я по subway’ю с Гришковским. Вспоминали с ним старинные времена, когда он служил у Дягилева, о Валечке Нувеле и т. д. Лег спать я в 3-м часу. Сегодня было опять совсем тепло и солнечно.
24 янв[аря], четверг
После утреннего кофе вернулся домой. Ждали Женю и Гришковского. Завтракал вдвоем с последним в итальянском ресторанчике. Ходил с ним в книжную лавку, потом к рамочнику-австрийцу[309], по его словам, дешевому, которому можно было бы сдать заказ обрамить все наши картины. Отдохнув немного в отеле, поехал к 7-ми к Жене, поужинал у него. С Еленой говорил о литературе и книгах. После чая в 11 ч[асов] уехал. Выпал большой снег, и скоро стало очень грязно. Получил письма от Анюты и Мифа. Утром был у меня неприятный разговор с Трояновским: он неделикатно вмешивается не в свое дело, дает как бы приказания, как делать наш каталог. Я ему сказал, что это не его дело, а дело художников.
25 января, пятница
Утром поехал